сантиметров в сто семьдесят.
Вилли, от предстоящей перспективы живым одеть деревянный макинтош, сильно разволновался.
— Товарищ командир, зачем меня в гроб?! Это же авантюра!
Глядя на державшегося за сломанные рёбра «тихоню», ответил:
— А с такой мордой по городу ходить не авантюра? Даже если Леха, сейчас побежит предупреждать «невидимок», что у нас всё нормально, то всё равно, неделю ждать, когда у тебя синяки начнут сходить, да ты сам нормально передвигаться сумеешь, мы не можем. И в этой пещере долго не продержимся. Через пару тройку часов, когда фрицы поймут, что засаду в квартире постреляли, тут такой шмон начнётся — мама не горюй! Да и в госпитале заинтересуются — чего это охранники без смены и туалета так долго заперты? Вот до этого времени и надо будет успеть свалить.
Резидент похоже, внял словам и при помощи Гека с трудом улёгшись на топчан, прикрыл глаза. Вот и правильно — полежи, отдохни. Тебе сейчас сильно ёрзать — противопоказано. Ещё минут через сорок прискакала Светланка. С трудом переводя дух, доложила:
— Нашли гробовщика. Нашли и договорились. Он за всё — двести лей запросил. Галя ему задаток дала и они следом едут. Минут через пять, возле того поворота будут, что рядом с тропинкой.
Тут она растеряно запнулась
— Только вот, как же мы товарища Вилли, при нём в гроб класть будем? Да и странно всё это выходит. Обычно же, телега подъезжает прямо к дому, где покойник лежит. А тут и дома нет...
— Не боись принцесска! Всё учтено. Вот это — я указал на побитого резидента — безутешный брат покойного. Дай ему платок-лицо рыдающее прикрыть. Ну а мы — тоже родственники. Сейчас встретим эту подводу, загрузимся и поедем дом показывать. А на тихой улочке, быстренько загрузим пустую тару. Всё понятно?
Народ закивал.
— Вот и хорошо. Если поняли — чего стоим?
И подавая пример, подхватив прикрывающего лицо Вилли, насколько возможно быстро пошёл к повороту. Ребята рванули следом.
Правда, немного не успели — телега уже стояла на месте и возница удивлённо глядел на странную компанию идущую от реки. Передав трясущего плечами резидента ребятам, взял ведение переговоров в свои руки. Сразу подсев к водителю кобылы, наклонившись к уху начал шептать:
— Це — брат покойного. Зовсим ни в себе. Последню волю умершого изповнял.
И сокрушённо поцокал языком. Возница равнодушно кивнул и только спросил:
— Кудой дале ихать?
— Та це близенько! Вин за той хатой, з червоней черепицей.
Мужик, чмокнув губами, дёрнул вожжи. Странного окраса лошадка, не поднимая головы, побрела дальше по улице. По тихой, пустынной ещё улице. С одной стороны был обрывистый берег реки, с другой двухэтажные и одноэтажные домики, густо закрытые деревьями. Блин, чего же мы ждём?
Повернувшись назад, махнул рукой, отдавая команду. А сам опять приник к гробовщику. Он как раз обернулся, на возню у себя за спиной и удивлённо выпучил глаза. Правда, там было на что посмотреть — народ, сноровисто, в пять секунд упаковал безутешного брата в гроб и теперь все внимательно пялились на возницу. Дёрнув его за рукав, обратил внимание на себя. Развернув веером десять двадцаток рейхсмарками, в лоб спросил:
— Дядя, заработать хочешь?
— Э-э-э?
Мужик всё пытался оглянуться.
— Ты не вертись. Ты сюда смотри!
Наконец он уставился на деньги. Вот и умница.
— Доедем до кладбища и эти хрусты — твои.
— Э-э-э?
Вот блин заклинило! Он что, все слова забыл, только одна буква в памяти засела? И валить его нам, не с руки. Эта телега наверняка достаточно известна и если появится за вожжами другой, могут возникнуть нехорошие вопросы. Да и сам он, личность, любому полицаю знакомая. Они нас даже тормозить не будут, в присутствии местного гробовщика. Обычное дело — похороны. Но этого хмыря, надо из состояния прострации выводить.
Вынув финку приставил её к боку мужика
— Будешь сука дёргаться — перо в бок получишь! Ты знаешь, кого везёшь?
Собеседник при виде ножа, расширил глаза и помотал головой. Ну, хоть экать перестал — уже хорошо.
— Это вор центровой — Гриша Лютый. Тут залётные с Одессы, малость рамсы попутали, вот оно и получилось...
Что получилось — уточнять не стал. Тем более, терзали смутные сомнения, насчёт наличия в природе в сороковых годах законников. Ну да и хрен с ним! После небольшой паузы, цвиркнув слюной через зубы, продолжил:
— Так что нам дядя, сейчас надо с города выбраться. А дальше, мы с этой мразотой фуфлометной разберёмся. Тем более, смотрящий из Галаца уже в курсах этого беспредела...
Ё-моё! Чего я вообще несу!? Этот работник лопаты, ни слова ведь не понимает! То есть понимает, что это какая-то феня, но не больше. Надо как-то переключаться
— В общем понял меня? Доедем до кладбища без шухера — две сотни твои. Поднимешь кипеж, начнёшь шуметь и дёргаться — порежу на ленточки для бескозырок! Ты меня понял?!
Мужик кивнул, но я этим не удовлетворился. Мне его голос надо было услышать
— Ты фраер не кивай, ты словами скажи!
— Так есть. Понив...
— Ну молодец если понял. Держи задаток.
С этими словами сунул ему в руку несколько двадцаток. Собеседник довольно спокойно их принял, покрутил в руках и сунув карман спросил:
— А ежель, полицаи остановлют?
— Дядя, мы ни немцев, ни полицаев не опасаемся. Что, я похож на партизана? Для полицаев у нас все бумаги имеются. Нам сейчас, от залётных из Одессы, треба уйти. Так что если ты, сука, нас этим дешёвым фраерам выдашь, я тебе печень вырежу!
— Та ни! Я их и не бачив туточки!
— Вот лучше и не видь дальше. Если подойдут к тебе, похожие на нас — я кивнул в сторону ребят — ты ничего не видел, ничего не знаешь.
Мужик опять кивнул и дёрнув вожжи подбодрил свою клячу, которая похоже вообще спала на ходу. Кстати, интересная деталь — возница, поняв, что полицаев мы не боимся, сразу почувствовал себя уверенней. Это было заметно по поведению. Перестал втягивать голову в плечи и косить на меня испуганными глазами. Проехав по длинным извилистым улочкам, наконец добрались до мостика, ведущего через старый, осыпавшийся ров. Основная дорога, с постом на ней, проходила метрах в 800 северней, а здесь торчал одиночный полицай, который с интересом разглядывал несколько телег приближающихся к въезду в город. Правда, не взирая на стремящуюся к нулю, скорость нашей лошадиной силы, к мостку мы подрулили первыми.
Я сидел пригорюнившись и прижавшись к вознице, попутно щекоча ему бок финкой. Девчонки шли сзади, простоволосые и утирающие слёзы. Гек, отстав метров на пятьдесят, контролировал ситуацию издалека. Местный блюститель закона, при виде нас, как и думалось, не проявил никакого интереса. Старый и какой-то обрюзгший, он скользнул по катафальной телеге равнодушным взглядом, поправил винтовку и опять уставился на подъезжающие возы. Ну, чисто гаишник, которому глубоко плевать на беспонтовый «Запор» в ожидании приближения жирного «Мерса».
Ещё через двадцать минут подъехали к кладбищу, расположенному на холме. Отдав повеселевшему мужику сотню, почесал репу и предложил провести нас до виднеющегося километрах в пяти леска.
— Довезёшь, сверху полтинник румынских накину.
Конечно эти леи, были как капля в море, по сравнению с рейхсмарками, но водила подписался. Какой
