– Монахиня едет с нами, сэр? – спросил он неодобрительным тоном.
– Девушка в затруднительном положении. Что бы ты сделал?
– Я, сэр, вернул бы ее к ее хозяйке.
– Я тоже, – сказал Фонтейн. – Экипаж мал для троих.
– Значит, – сказал Робин, – ты поедешь верхом.
Камердинер обычно путешествовал в карете.
– А если пойдет дождь?
– Считай это услугой, которую ты оказываешь мне в благодарность за все те разы, когда я ехал верхом, а ты получал карету в свое полное распоряжение.
– Но ведь не в дождь, сэр, – возразил Фонтейн.
– Сэр… – возразил Пауик по совсем другой причине.
– Я тут сама невинность, – настаивал Робин. – Святой леди нужно добраться до Англии, а вы хотите, чтобы я бросил ее на растерзание этой гарпии?
– Если погода изменится, нам придется провести в дороге много дней. Дней и ночей.
– У нее будет отдельная комната, обещаю.
– Погода… – снова попытался Фонтейн.
– Нам нужно доехать только до следующей станции Что это будет? Монтрё?
– Нувион, – ответил Пауик. Робин пожал плечами:
– Главное, чтобы мы были подальше от всех этих Содуэртов. Поехали отсюда.
Слово Робина было законом, и вскоре Фонтейн и Пауик уже были в седле. Форейтор сел на первую из лошадей упряжки, Робин взял корзину с едой и вином, которую заранее заказал. Он открыл дверцу, подмигнул сидевшей в тени монашке и поставил корзину на пол кареты. Кокетка выскочила наружу облегчиться.
Когда собака вернулась, Робин огляделся, не увидел никаких проблем и посадил собаку в карету. Кокетка прыгнула прямо на колени к сестре Иммакулате.
– Не рассчитывай, что заставишь меня ревновать, – сказал Робин собачке, садясь рядом с монахиней на сиденье, – дамам красивее тебя это не удалось.
Монахиня погладила ее, и проклятая собака как будто улыбнулась. Карета выкатилась на дорогу на Булонь, оставив позади визг и вопли.
– Добро пожаловать в спокойствие, – сказал Робин.
– Вы можете это обещать?
– Если это ваше действительное желание. – Ее реакцией на слово «желание», похоже, был усталый вздох. Очень хорошо: она была не готова к игре.
– Должен признаться, – сказал он, – что страдаю от спокойствия уже много дней. Я надеялся, что вы излечите эту болезнь. Но не в безнравственном смысле, сестра. Видите, я даже обеспечил вам женское сопровождение.
Она посмотрела вниз:
– Это сучка?
– С таким именем, как Кокетка, ей лучше быть таковой.
– Почему вы не любите ее?
Он пожал плечами:
– Я могу выносить маленьких легкомысленных женщин, но не маленьких легкомысленных собак.
– Тогда зачем вы завели ее, бедняжку?
– Она не бедная. У нее ошейник с золотом и жемчугами.
Монашка посмотрела на ошейник:
– Это все настоящее? Зачем?
– Вы расскажете мне свои истории, а я вам – свои.
Она бросила на него уничтожающий взгляд и отвернулась. Видимо, у нее действительно есть секреты, возможно, именно поэтому она приняла его приглашение. Время есть. Чтобы она чувствовала себя удобнее, он отодвинулся в свой угол и вытянул ноги, увеличив пространство между ними.
– Вы можете передумать, сестра, и вернуться к леди Содуэрт.
Поразмыслив, монашка ответила:
– Нет, благодарю вас.
– Тогда, возможно, вы захотите вернуться в свой монастырь?
Она нахмурилась:
– Вы готовы отвезти меня в Милан?
