Корона мечей

лишь смутные слухи. Значит, она могла при желании наказать любого. С Джолин дело обстояло иначе. Она занимала свое кресло Восседающей от Зеленых всего несколько недель. Все были уверены, что Зеленые выбрали ее специально, чтобы показать, что они не боятся новой Амерлин, которая подвергла ее суровому наказанию. Такое проявление оскорбительной дерзости, конечно, не следовало оставлять без внимания, и оно не было оставлено. Все прекрасно понимали это.

Вопрос Элайды имел целью напомнить Алвиарин, что она тоже уязвима, но эта стройная женщина лишь холодно улыбнулась в ответ. Потому что понимала – пока Собрание оставалось таким, как сейчас, она неприкосновенна. Взглянув на бумаги, которые держала в руке, она выдернула одну из них:

– Никаких сообщений от Теслин или Джолин, Мать, но новости только подтверждают то, о чем вам уже сообщали прежде. – Ее улыбка стала опасно близка к насмешке. – Все правители жаждут опробовать свои крылья. Хотят убедиться в том, что вы так же сильны, как... как ваша предшественница.

Даже у Алвиарин хватало такта не произносить в присутствии Элайды имя Суан Санчей. Однако по существу она была права. Складывалось впечатление, что каждый король, каждая королева и даже просто благородные семейства делали все, чтобы проверить, как далеко простирается власть новой Амерлин. Не мешало бы преподать им урок.

Бегло просмотрев свои бумаги, Алвиарин продолжала:

– Есть, однако, сообщение и из Эбу Дар. Через Серых. – Интересно, она подчеркнула последнее слово, чтобы уколоть побольнее? – Похоже, там объявились Илэйн Траканд и Найнив ал’Мира. Ведут себя как полноправные сестры, которые осчастливили королеву Тайлин, прибыв к ней в качестве... представительниц... от мятежниц. Есть еще две других, пока точно не установлено, кто именно, но возможно, они выполняют ту же миссию. Непонятно, являются ли они тоже мятежницами или просто их... приятельницами. Серые не уверены.

– Что им, Света ради, делать в Эбу Дар? – раздраженно спросила Элайда. И уж конечно, об этом Теслин непременно сообщила бы. – Серые, наверно, собирают всякие слухи. В сообщении Тарны сказано, что эти две по-прежнему в Салидаре, вместе с остальными мятежницами.

Тарна Фейр сообщила о том, что и Суан Санчей тоже там. И Логайн Аблар, распространяющий эту порочащую Айз Седай ложь, которую любая Красная сестра посчитала бы ниже своего достоинства даже слушать, не то что отрицать. Санчей несомненно тоже способствовала распространению бесстыдных слухов, в этом Элайда была так же уверена, как в том, что солнце восходит на востоке. Почему эта женщина не могла просто уползти куда-нибудь подальше и тихо умереть или хотя бы приличным образом отойти в сторону, уняться – как другие усмиренные?

Логайна можно повесить без лишнего шума, как только с мятежницами будет покончено; большинство людей в мире полагали, что он давным-давно мертв. Тогда грязная клевета, что Красная Айя способствовала его появлению в мире как Лжедракона, умрет вместе с ним. Ничего, как только мятежницы окажутся у нее в руках, нужно будет заставить Санчей передать ей сеть глаз и ушей Амерлин. И вытянуть из нее имена предательниц, которые помогли ей бежать. Глупо, конечно, надеяться, что среди них будет названа Алвиарин.

– Мне трудно представить себе, что эта девчонка, ал’Мира, способна отправиться в Эбу Дар и изображать там полноправную Айз Седай, а уж тем более, чтобы так поступила Илэйн.

– Вы приказали найти и доставить сюда Илэйн, Мать. Вы сказали, что это не менее важно, чем посадить на цепь ал’Тора. Пока она находилась в Салидаре, среди трех сотен мятежниц, было невозможно сделать что-либо, но во Дворце Таразин она не будет так надежно защищена.

– У меня нет времени на сплетни и слухи. – Элайда не могла сдержать себя и почти с презрением выплевывала слова. Что Алвиарин имела в виду, говоря об ал’Торе, которого нужно посадить на цепь? Может быть, ей известно больше, чем следовало? – Советую тебе еще раз перечитать сообщение Тарны и потом спросить себя, позволили ли бы даже мятежницы Принятым заявлять, что они имеют право на шаль.

Алвиарин с показным терпением дождалась, пока Элайда закончит, снова просмотрела свою пачку бумаг и вытащила оттуда еще четыре листка.

– Агент Серых прислал наброски, – почти мягко проговорила она, протягивая листки Элайде. – Он не художник, но Илэйн и Найнив нельзя не узнать. – Спустя некоторое время, убедившись, что Элайда не собирается брать рисунки, Алвиарин засунула их под остальные бумаги.

Элайда чувствовала, как краска гнева и замешательства приливает к ее щекам. Алвиарин сознательно не показала ей наброски с самого начала, унизила ее, заставив повести себя именно так. Элайда сделала вид, что не заметила этого – любое другое поведение привело бы к тому, что ее замешательство только больше бросилось бы в глаза, – но ничего не могла поделать со своим голосом, который звучал теперь подчеркнуто холодно.

– Я хочу, чтобы их обеих захватили и доставили ко мне.

Отсутствие на лице Алвиарин даже намека на любопытство снова пробудило у Элайды желание узнать, сколько и что именно эта женщина знала такого, чего ей знать не полагалось. Ал’Мира, эта девчонка, могла помочь справиться с ал’Тором, поскольку родом из той же деревни, что и он. Все сестры знали это, как и то, что Илэйн – Дочь-Наследница Андора и что ее мать умерла. Смутные слухи о связи Моргейз с Белоплащниками – совершеннейшая чепуха, она никогда в жизни не обратилась бы к Детям Света за помощью. Она умерла, неизвестно даже, где ее тело, и Илэйн вполне могла бы стать королевой. Если бы только ее удалось вырвать из рук мятежниц до того, как андорские Дома посадят вместо нее на Львиный Трон Дайлин! У нее больше, чем у кого-либо другого из благородных семейств, прав претендовать на этот трон. Если, конечно, не учитывать тот немногим известный факт, что в один прекрасный день она может стать Айз Седай.

У Элайды иногда бывали Предсказания – Талант, как все считали, утраченный задолго до того, как она появилась на свет, – и много лет назад она Предсказала, что ключом к победе в Последней Битве владеет королевский Дом Андора. Двадцать пять лет прошло, даже больше, пока стало ясно, что Моргейз Траканд добьется трона в борьбе за Престолонаследие, и все это время Элайда внимательно приглядывалась к ее дочери, к девочке, какой та была тогда. В чем состояла решающая роль Илэйн, Элайда не знала, но Предсказания никогда не обманывали. Иногда она почти ненавидела этот свой Талант, как ненавидела все, чем не могла управлять.

– Я хочу, чтобы захватили всех четырех, Алвиарин. – Две другие никакого значения не имели, конечно, но не следовало упускать ни малейшего шанса. – Немедленно передай Теслин мой приказ. Объясни ей – и Джолин тоже, – что если они даже теперь не будут регулярно присылать сообщения о происходящем, то пожалеют, что родились на свет. Я хочу также знать, как идут дела у Макуры. – Последнее слово она произнесла, скривив губы.

Это имя заставило вздрогнуть даже Алвиарин, и неудивительно. Даже от небольшой порции мерзкого настоя Ронде Макуры любой сестре становилось не по себе. Корень вилочника не смертелен – по крайней мере, выпив столько, чтобы уснуть, человек рано или поздно просыпался, – но настой из него ослаблял способность женщин направлять и по этой причине, казалось, был просто предназначен для воздействия на Айз Седай. Жаль, что это стало известно только после ухода Галины; если корень вилочника оказывал на мужчин такое же воздействие, что и на женщин, выполнить свою задачу ей было бы гораздо проще.

Алвиарин почти мгновенно справилась с собой, к ней вернулось все ее самообладание, непробиваемое, точно ледяная стена.

– Как пожелаете, Мать. Уверена, что они будут неукоснительно выполнять ваши приказания, как, конечно, им и положено.

Внезапно раздражение охватило душу Элайды, словно огонь сухое сено. В ее руках находилась судьба мира, а на ее пути то и дело возникали хоть и незначительные, но досадные препятствия. Достаточно скверно уже то, что она должна как можно быстрее прибрать к рукам мятежниц и брыкающихся правителей всех рангов. Так еще и здесь, в Башне, полно сестер, которые спят и видят, как бы насолить ей, – прекрасная почва для того, чтобы Алвиарин, воображающая о себе невесть что, могла снимать на ней отличный урожай. Только шесть Восседающих находились под сильным влиянием Элайды, а остальные, как она подозревала, при любом голосовании сначала смотрели в сторону Алвиарин. Ни одно важное решение не пройдет через Совет, если Алвиарин против, тут у Элайды не было никаких сомнений. При этом все