Он прокашлялся, стараясь сосредоточиться. И Мезенцев его понимал — тот все еще не вполне отошел от невероятной ситуации.
Двое суток назад кап-два Каиров Тэ А мирно явился на службу в штурманскую часть штаба Каспийской пограничной флотилии, в положенные 8.30. А спустя пятнадцать минут за ним пришли двое в штатском, показали предписание, и ничего не объясняя отконвоировали, иного слова не подберешь, на аэродром, где посадили в транспортник, идущий на Душанбе. Потом он часа три тащился в раскаленном кунге грузовика, из которого вышел только в этом вот странном полуразвалившемся городе. И только там ему объяснили, что он на другой планете и от него требуется выяснить все, что касается местных светил и астрономии.
— Ну что же вы, товарищ капитан? — нетерпеливо подбодрил его Мезенцев.
— Итак, — еще раз кашлянул Каиров, вернувшись к действительности, — вот что у нас получилось. Судя по астрономическим вычислениям по двадцати главным звездам, эпоха примерно соответствует концу ХХ века…
Собравшиеся вразноглосицу загомонили, несколько человек синхронно присвистнули. А Мезенцев отметил, как нервно побледней Байлаков, и растерянно начал листать свой блокнот.
— Прошу прощения, а что значит: «примерно соответствует»? — подал голос какаой-то подполковник с инженерными петлицами. Мезенцев его не помнил — это был человек из тихомировских — тот кстати еще не прибыл.
— Я всегда, грешным делом считал, что астрономия наука точная.
— Понимаете, — замялся Каиров, — дело в том, что обнаружились некоторые странности — несколько важнейших звезд находятся не совсем там, где им следовало бы, а движение планет Солнечной системы вообще весьма заметно отличается от того, что мы наблюдаем у нас. Видите ли, изменилось не только расчетное местоположение всех восьми наблюдаемых планет относительно здешней Земли, но и, кажется, орбиты некоторых… И кое-какие звезды тоже, повторюсь, как будто не на месте.
— Нич-чего себе! — крякнул не сдержавшись Мезенцев. — Звезды у них, выходит, не на месте. Этак, чего доброго…
Он не стал уточнять, к чему может привести самовольство небесных светил.
— А Земля тут, у вас, надеюсь, на месте?
— Нет, орбита Земли, слава Богу, не изменилась, — без тени улыбки ответил моряк. — Но вот угол наклона оси градусов на двадцать больше, чем в нашем мире. А с магнитными полюсами вообще жуткая картина — Северный приблизительно где-то в районе Мурманска, а Южный — в Тихом океане неподалеку от Новой Зеландии, если только…
— Если только что? — цепко впился в него взглядом штатский при последней оговорке.
— Если только и Тихий океан и Новая Зеландия тут наличествуют, — буркнул кавторанг. — И, наконец, еще одно. Здешняя Луна, как бы это сказать, не совсем в порядке.
— То есть? Надеюсь, нам на голову она не свалится?
— Нет, до этого, надеюсь, не дойдет, но факт есть факт. Орбита Луны без изменений, но ось вращения самого спутника, как и ось вращения Земли сильно наклонена. Фактически, наша бедная старушка Луна лежит на боку, повернувшись к нам южным полушарием. Да и магнитное поле тут ровно в один и восемь десятых раза больше, чем у нас.
— Это все, что ваша наука может сказать по поводу здешнего мира? — поинтересовался Антон Карлович.
Его мигрень не только не прошла, а наоборот, все усиливалась. Еще полчаса этого словоблудия, и голова взорвется, словно осколочная граната.
— Это все, что удалось выяснить за столь короткое время, — закончил доклад кавторанг. — Извините, если мое сообщение мало что прояснило. Я знаю мореходную астрономию, и знаком в общих чертах с астрофизикой — на уровне журналов нашего Астрономического общества. Но что касается космогонических проблем и свойств Вселенной — еще раз говорю, это не по моей части.
«Лет тридцать назад, товарищ подполковник, — мысленно погрозил моряку пальцем генерал, — вас за подобные разговорчики отдали бы пожалуй под трибунал».
Каирова сменил начальник разведки — полковник Санин, развесив на стене за кафедрой большие полотнища фотоснимков и здоровенную карту, сияющую разноцветной краской.
Это данные полученные с помощью съемок с метеорологической ракеты, благодаря которым нам удалось получить более менее-подробную карту окрестностей в радиусе тысячи с лишним километров.
Повставав со стульев и лавок, высокое собрание сгрудилось у кафедры.
Посмотреть было на что. Очертания морей и берегов, гор и рек, хотя и имели сходство с Земными, но выглядели так, так, как будто их сначала смяла какая-то сверхсила, а затем, вдоволь помесив и перекрутив, вновь разгладила.
Ни Аральского моря, ни Каспия в наличии не имелось. Несколько стекающих с гор рек и множество речушек вливаются притоками в одну большую реку, текущую к северо-западу и исчезающую за пределами карты где-то в районе земной Астрахани. Еще одна большая река текла с гор куда-то к югу.
С юга — там, где расположился вход в этот мир, — имелись огромные горы — не хуже Гималаев.
Багряные и серо-желтые полотнища пустынь, бледные изумруды оазисов, яркая зелень речных долин. И либо ровные круги, либо прямоугольники то тут, то там — скорее всего, города.
Что ж, — подвел итог Мезенцев. Единственное что мы можем сделать сейчас-это провести разведку непосредственно силами вверенных нам частей.
Поэтому, — кивок в сторону Санина, — авиация и ракеты это конечно хорошо, но тем не менее — приказываю в течении суток разработать и подготовить глубокий рейд силами до одного разведбата, в направлении которое вы сочтете самым лучшим и целесообразным, на максимально возможную дальность. Доложить план операции завтра в девять ноль-ноль.
И в главном я с товарищем Вольновским согласен — до того как мы определим — что это за мир, любые предложения считаю преждевременными.
Аргуэрлайл. Год Синего Ветра. Месяц Звездопада, пятый день
Окрестности Октябрьска
— То есть? Там впереди что — люди?
Так точно, товарищ командир — впереди судя по звуку происходит боестолкновение с применением холодного оружия и кавалерии, а также возможно огнестрельного оружия, — доложил еще раз сержант, по уставному пожирая глазами начальство. По крайней мере — что то там подозрительно грохнуло.
Майор Макеев сжал челюсти. Да — чертовы летуны клялись что на полсотни камэ в радиусе нет ни единой живой души. И вот на тебе. Шел шестой час марша — в их задание входило пройти ближайшие окрестности по дуге, и вернуться. Ничего существенного им не попалось, и майор Макеев теперь знал — на что похожи другие миры — на высохший пыльный каменистый распадок, с редкой зеленью и жарким не по осеннем солнцем.
Еще час — и им можно было бы поворачивать
Хорошо что когда его бронегруппа остановился на привал, он послал вперед пешую разведку — иначе бы они со всего маху въехали в местную драчку.
Впрочем, драчка почти рядом с гарнизоном — это как ни крути — потенциальная угроза.
Это могли быть два отряда местных феодалов, делящих какой-нибудь выпас или тесную долину, разбойники, отбивающие от стражи, наконец — стычка двух враждующих шаек из-за добычи.
Но что им было делать? Трусливо отступать или, того лучше — спрятаться? Бессмысленно стоять, ожидая невесть чего? Не вмешиваться?
Но, в конце концов, они зачем-то сюда пришли в этот мир? Уж во всяком случае, не за тем, чтобы пугливо отсиживаться в старой крепости, которой так не идет ее «революционное» название.
«Все равно когда-то надо начинать воевать» — мысленно махнул рукой майор.
Да и языка взять не мешает.
Несколько минут интенсивного радиообмена с подчиненными, и колонна двинулась в бой — первый настоящий бой для всех ста двадцати с небольшим человек разведроты.
Вперед выдвинулись три «коробочки» БРДМов, позади них на дистанции в сто метров двигались шесть БТР. Последними двигались грузовики с пехотой и минометчики, прикрываемые двумя бронемашинами.
