сведений, наиболее вероятным расположением двигательной установки является позиция в центре конфигурации.
Снова раздался голос С'Калиана:
— Алекс?
Чейз кивнула.
— Есть цель. Теперь твоя очередь: попытайся уговорить его отключить защитные экраны.
— Алекс, вы же меня слышите. У нас есть возможность решить все мирным путем. Нет необходимости проливать кровь.
Я включил канал. Изображение 'немого' появилось на одном из вспомогательных мониторов. Вид у него был заботливый и сочувствующий.
— Вы не получите 'Корсариус', С'Калиан.
— Мы его уже получили. К счастью для обоих наших народов, он наш.
— Почему? — спросил я. — Чем он вам так дорог?
— Вы несомненно уже догадались, Алекс. — Его голос снизился на октаву. — Секреты Сима будут у нас в безопасности. Мы — не агрессивный вид. Вашему народу нечего бояться.
— Легко сказать.
— У нас не было вашей кровавой истории, Алекс. Для нас война не является нормальным условием существования. Мы не убиваем себе подобных, мы не убивали бы и вас, если бы этого можно было избежать. Сегодня мы все еще живем воспоминаниями о той ужасной войне.
— Это было двести лет назад!
— В этом, — печально сказал С'Калиан, — и заключается разница между нами. Для ашиуров вчерашняя трагедия остается сегодняшней болью. Это не просто История.
— Да, мы уже видели, как вас огорчает насилие.
— Я сожалею о нападении на 'Кентавр'. Нам очень хотелось избежать ситуации, которая возникла сейчас, но мы не можем допустить, чтобы 'Корсариус' вернулся к его создателям. Печальная правда заключается в том, что нам, возможно, все-таки придется отнять у вас жизнь...
— Чего вы хотите?
— Только корабль. Передайте его нам. Я готов обеспечить вам безопасный перелет домой и щедро компенсировать потерю артефакта.
Я смотрел на С'Калиана, пытаясь прочесть искренность в тщательно подобранном выражении его лица.
— Как будет проходить капитуляция?
— Это не капитуляция, Алекс, — непринужденно ответил С'Калиан. — Это акт мужества в трудных обстоятельствах. Мы просто пошлем к вам десант. Все, о чем мы вас просим, — это подтвердить свое согласие покинуть корабль. Вас обоих, конечно.
Он кивнул, выражая удовлетворение, что мы подходим к благоразумному решению.
— Да, просто покиньте корабль. Перейдите к нам. Я даю самые серьезные гарантии, что с вами будут хорошо обращаться.
— И отпустят?
Он заколебался. Всего лишь на мгновение.
— Разумеется.
Почему-то во время нашей первой беседы его неподвижные губы ужасно смущали меня. Возможно, потому, что тогда я общался с ним через переговорное устройство. Сейчас обстоятельства резко изменились, но разговор все равно нервировал и вызывал у меня ощущение прямого мысленного контакта. Может я недооценил его, и С'Калиан способен даже через пустоту проникнуть в мой мозг?
— Вы готовы покинуть корабль?
— Мы думаем над этим.
Чейз уставилась на экран.
— Очень хорошо. Будем ждать. Из уважения к вашим чувствам, мы не предпримем попытки высадиться на корабль до тех пор, пока вы благополучно не прибудете к нам. Кстати, Алекс, я знаю, вам сейчас нелегко. Но настанет день, когда наши расы объединятся в прочной дружбе, и вас будут помнить, как внесших свой вклад в это благородное дело.
— Почему это так важно? — спросил я. — Зачем вам нужен корабль?
— Он — символ недобрых времен. Положа руку на сердце, я считаю, что он нашелся в неподходящее время. Наши с вами народы опять близки к войне. И корабль, воспоминания, которые он пробудит, могут послужить катализатором новой вспышки враждебности. Мы не имеем права допустить, чтобы так случилось.
Кого он хочет надуть?
Чейз вопросительно посмотрела на меня.
— Для нас это нелегкое решение, — сказал я.
— Понимаю.
— Пожалуйста, дайте нам подумать.
— Конечно.
— Сделай это! — воскликнула Чейз, как только изображение С'Калиана исчезло с экрана. — Вот выход. Они ничего не выиграют, убив нас.
— Эти сволочи действительно убьют нас, Чейз. Они не собираются нас отпускать.
— Ты сошел с ума, — возмутилась она. — Мы вынуждены доверять им. У нас нет выхода. Я не хочу отдать свою жизнь за ископаемое. Ты сам знаешь, что если они не получат корабль, то просто взорвут его вместе с нами. А все наши представления о способах борьбы с подобным монстром — не более, чем фантазии. Такая посудина не имеет ни малейшего шанса победить 'немых' даже при наличии полного экипажа на борту и с Симом в кресле командира.
— Несколько минут назад ты говорила по-другому.
— Несколько минут назад я думала, что у нас нет выбора.
Во рту у меня пересохло, но я попытался говорить спокойно.
— Я не согласен с тобой, Чейз. Им нужен корабль, и пока мы остаемся внутри, мы в безопасности. Пока они не могут подняться на борт, они не станут уничтожать его.
— Почему? Если они хотят воспрепятствовать нам вернуться с ним домой, то могут взорвать нас в любой момент.
— Тогда почему они до сих пор этого не сделали?
— Возможно, не хотят убивать без крайней необходимости.
— Ты в это веришь?
— Черт побери, Алекс, я не знаю.
— Ладно. — Я выбрался из командирского кресла и бродил по мостику, пытаясь рассуждать. — Если ты права, почему они атаковали 'Кентавр'? Тогда они не заботились о нашей жизни. Они не хотели допустить нас на борт, потому что им пришлось бы
— Возможно, ты прав, — сердито сказала Чейз. — Не знаю. Но я не хочу, чтобы меня убили из-за 'Корсариуса'!
— В таком случае, сидим на месте. Сколько осталось до запуска двигателей Армстронга?
— Нет никаких двигателей Армстронга! — с отчаянием воскликнула Чейз.
— Перестань, Чейз. Сколько осталось до включения чего бы там ни было? До того, как мы сможем совершить прыжок в гиперпространство?
На глазах у нее показались слезы.
— Примерно полдня. Ты надеешься, заставить их ждать?
— Думаю, для нас это лучший шанс, — я взял ее за плечи и привлек к себе. — Ты со мной?
Чейз долго смотрела на меня.
— Ты погубишь нас обоих, — ответила наконец она.
— Сожалею, что вы считаете себя обязанным придерживаться линии поведения, которая может привести только к кровопролитию. — С'Калиан выглядел по-настоящему огорченным. — Чем еще мне
