Джон поставил стакан на стол и взял Джорджину за руку.
– Иногда я спрашиваю себя, каким бы он стал, если бы выжил.
Она заглянула ему в глаза, и в ней снова вспыхнула искорка надежды. Она не безразлична ему. Возможно, доверие и интерес со временем перерастут в нечто большее?
– Я рассказал тебе о Линде и Тоби по двум причинам. Во-первых, я хотел, чтобы ты знала о них, а во- вторых, чтобы ты поняла: хотя я и был женат дважды, я не собираюсь повторять те же ошибки. Я не женюсь из-за ребенка или из-за примитивной похоти. Я женюсь, только если буду сходить с ума от любви.
Его слова обрушились на Джорджину как ушат холодной воды и затушили искорку. Она выдернула руку. У них есть общий ребенок, и ни для кого не секрет, что Джона физически влечет к ней. Но он никогда ничего не обещал ей. Так почему она надеется на то, чего у нее никогда не будет?
– Спасибо за откровенность, Джон, но вряд ли я могу в должной мере оценить ее, – сказала Джорджина и направилась к входной двери. – Думаю, тебе лучше уйти.
– Что? – Джон, последовавший за ней, не поверил своим ушам. – Я думал, мне это зачтется.
– Я знаю, что ты так думал. Но не жди, что каждый раз, когда тебе захочется секса, я буду принимать тебя, срывать с себя одежду и оказывать тебе услуги.
У Джорджины задрожал подбородок. Ей хотелось, чтобы Джон ушел до того, как она потеряет над собой контроль, и она поспешно распахнула входную дверь.
– Значит, вот как ты все это воспринимаешь? Ты считаешь себя просто подстилкой?
Джорджину едва не передернуло.
– Да.
– Да что такое, черт побери, происходит? – взорвался Джон и, отодвинув Джорджину, захлопнул дверь. – Я выворачиваюсь перед тобой наизнанку, а ты топчешь мои внутренности! Я откровенен с тобой, а ты считаешь, будто я хочу залезть тебе под юбку.
– Откровенен? Ты бываешь откровенным, только когда тебе что-то нужно. А все остальное время ты врешь мне.
– Когда я тебе врал?
– Хотя бы насчет адвоката, – напомнила Джорджина.
– Это не было ложью, это было умолчанием.
– Это была ложь, и сегодня ты снова соврал мне.
– Когда?
– В церкви. Ты сказал, что Вирджил переболел, что он уже не переживает из-за прошлых событий. Но ты отлично знал, что это не так.
Джон мрачно уставился на нее.
– Что он тебе сказал?
– Что ты никогда не предпочтешь меня команде. Что он имел в виду? – спросила Джорджина.
– Ты хочешь знать правду?
– Естественно.
– Ладно. Он пригрозил продать меня в другую хоккейную команду, если я буду продолжать отношения с тобой. Но это не имеет значения. Забудь о Вирджиле. Он бесится из-за того, что я получил то, чего ему не досталось.
Джорджина прижалась спиной к стене.
– То есть меня?
– Да.
– Так вот что я значу для тебя? – Она с упреком посмотрела на него.
Джон еле слышно чертыхнулся и провел руками по волосам.
– Если ты думаешь, что я пришел сюда за сексом, ты ошибаешься.
Джорджина выразительно посмотрела на его ширинку.
– Разве?
От гнева Джон стиснул зубы. Он даже покраснел от злости.
– Не пачкай то, что я чувствую к тебе. Я хочу тебя, Джорджина. Тебе достаточно войти в комнату, и у меня тут же возникает желание. Я хочу целовать тебя, прикасаться к тебе, заниматься с тобой любовью. Это нормальная физиологическая реакция, и я не собираюсь извиняться за нее.
– А утром ты уйдешь, и я опять останусь одна.
– Глупости.
– Это случилось уже дважды.
– В прошлый раз ты сама убежала от меня.
Джорджина покачала головой: