душа, следуют за этим ароматом, позволяющим человеку с восхищением увидеть, как благ Господь (Пс.33:9).
Она охотно пожелала оставить все земное, и сделала это не только для того, чтобы иметь возмож ность бежать к Нему, то и для того, чтобы получить награду за любовь, уже отчасти очищенную. Он вводит ее в Свои божественные чертоги. Эта Его благосклонность намного превосходит ту, которую Он проявлял к ней ранее, и которая выражалась всего лишь в мимолетном состоянии гармонии души.
Когда сердце человека проявляет достаточную верность, отказываясь от всех Божьих даров ради того, чтобы достичь Его Самого, то Бог в изобилии изливает их на такого человека. Однако Он с негодованием удерживает Свои дары от тех. кто жаждет только их.
Зная об этом, царь-пророк призывает всех людей искать Господа и силы Его, искать лица Его всегда (Пс. 104:4). Он как бы говорит: «Не останавливайтесь на милостях или дарах Божьих, которые, хотя и подобны лучам, исходящим от Его лица, но не являются Им Самим. Восходите к престолу Бога, и там ищите Его. Ищите лица Его до тех пор, пока не найдете и не получите Его благословений».
«Когда мы в Тебе, о, Боже! - говорит Невеста, радуясь, что ей открылась неописуемая тайна, - мы будем восхищаться и радоваться Тобой. Мы будем превозносить Тебя». Она восторгается тем, что Жених предпочитает ее всем остальным, и этот восторг есть проявление ее радости и удовлетворения. Она уже предпочла сладость Его молока вину удовольствий этого мира. Именно поэтому она говорит: «Будем превозносить груди твои больше, нежели вино». Здесь она избирает Бога, отдавая предпочтение Его духовным утешениям и переживая Его благосклонность.
Говоря слова «честные любят Тебя», она желает подчеркнуть, что истинная честность, ведущая человека к расставанию со всеми земными и небесными удовольствиями ради единения с Богом,- это И есть чистая и совершенная любовь. Воистину, о, мой Бог, ни один нечестный в таком смысле человек не может любить Тебя так, как Ты того заслуживаешь!
Величайшие милости Божьи всегда помогают нам обрести глубокое познание того, кем мы являемся в действительности. Они дают, как им свойственно, определенное понимание страдания. Точно так же обстоит дело и с этой душой. Едва выйдя из царских чертогов, она обнаруживает, что черна. «Что это за чернота, о, несравненная дева? - спрашиваем мы ее. - Скажи нам, умоляем тебя!» «Я черна, - отвечает она, - потому что в свете моего божественного Солнца выявилось множество изъянов, о которых я ранее ничего не знала. Я черна, потому что еще не очищена от самой себя. Но, тем не менее, - продолжает она, - я красива, как шатры Кедарские, потому что этот опыт познания себя чрезвычайно приятен моему Жениху и побуждает Его навестить меня в месте покоя. Я красива, потому что не имею' пятна, и мой Жених делает меня прекрасной Его собственной красотой. Чем чернее я в своих глазах, тем прекраснее в Его. Я красива, как завесы Соломоновы». Завесы пророка Соломона - это святая Человечность, которая скрывает Слово Божье, ставшее плотью. «Я красива, - говорит она, - как Его завесы, потому что Он сделал меня причастной к Его красоте. Как священная Человечность скрывает Божественность, так моя внешняя чернота скрывает величие того, что Бог совершил в моей душе. Еще я черна из-за страданий и гонений, преследующих меня извне, но, тем не менее, я красива, как завесы Соломоновы, потому что чернота и крест делают меня подобной Ему. Я черна, потому что во мне проявляются внешние недостатки', но я красива, потому что мое внутреннее стремление чисто».
Почему обрученная просит не смотреть на ее черноту? Потому что она, входя в состояние веры и отказа от ощутимой благосклонности, постепенно лишается той нежной силы, которая так легко привела её к добродетельным поступкам и сделала ее настолько прекрасной внешне'. И, будучи неспособной творить свои прежние дела, потому что Бог требует от нее чего-то другого, она, похоже, снова оказалась в своем природном состоянии.
Так может показаться непросвещенным людям, и именно по этой причине она восклицает: «Я умоляю вас, мои друзья, еще не оказавшиеся в таком сокровенном месте и не испытавшие таких духовных переживаний! Не судите меня за мою смуглость и внешние изъяны, - реальные или мнимые, - потому что они обусловлены не любовью и храбростью, как это бывает с людьми в начале их духовного пути, но тем, что мое божественное Солнце озарило меня своими обжигающими лучами и изменило цвет моей кожи. Жених забрал мой природный облик, чтобы у меня был цвет лица, который дает Его пламенная страсть. Неистовство любви иссушило и обожгло мою кожу'. Эта чернота - преимущество, не потеря, а приобретение. Но не следует ее добиваться ради подражания юному возрасту, ибо в этом случае ваша чернота будет изъяном. Она должна исходить только от Солнца Праведности, сжигающего и уничтожающего для Своей собственной славы и для наивысшего блага человека его великолепный наружный облик, ставший причиной слепоты души. Этот облик, хотя и заставлял восхищаться окружающих, наносил большой ущерб славе Жениха. Сыновья моей матери, увидев мою черноту, попытались вновь заставить меня вести активную жизнь и сосредоточиться на внешних делах. Они долго боролись со мной, и, в конце концов, я не смогла противостоять им. Я уступила их желаниям, и, уделяя внимание этим внешним и чуждым мне вещам, я не стерегла свой собственный виноградник - сокрытое во мне обиталище Бога. Это - моя главная забота, и мне следует стеречь только его. Но поскольку я не делала этого и была невнимательна к голосу моего Бога, то не охраняла и чужие виноградники». Это переживание обычно
