Перед наваленным на нее хворостом на охапке травы сидели две крестьянские девушки, довольные собой и всем миром.
'Я напрасно трачу время! - подумал Гарц. - За два месяца я почти ничего не сделал. Лучше вернуться в Лондон. Из этой девушки никогда не получится художницы! Из нее никогда не получится художницы, но в ней что-то есть, от чего не отмахнешься так просто. Она не то чтобы красива, но мила. У нее приятная внешность, мягкая волна тонких темно-каштановых волос, глаза такие правдивые и сияющие. Сестры совсем не похожи друг на друга! Младшая просто прелесть и все же непонятна; а старшая вся как на ладони!..'
Он вошел в городок, где на улицах под сводами деревьев стоял едкий запах коров и кожи, дыма, винных бочек и нечистот. Услышав грохот колес по булыжной мостовой, Гарц обернулся. Мимо пронеслась коляска, запряженная парой саврасых лошадей. Прохожие останавливались и с испугом смотрели ей вслед. Экипаж сильно бросало из стороны в сторону. Вскоре он исчез за углом. Гарц успел разглядеть мистера Николаса Трефри, облаченного в длинный белесый пыльник; на запятках, испуганно улыбаясь и крепко вцепившись в поручни, стоял смуглый слуга-итальянец.
'Сегодня от этих людей не скроешься никуда - они везде', - подумал Гарц.
В мастерской он принялся разбирать этюды, мыть кисти и доставать вещи, накопившиеся за двухмесячное пребывание в Тироле. Он даже стал скатывать одеяло, служившее дверью. Но вдруг перестал собираться. Сестры! А почему бы не попытаться? Какая картина! Две головки на фоне неба и листвы! Начать завтра же! Против этого окна... нет, лучше на вилле! Картина будет называться... 'Весна'!..
IV
Ветер, раскачивая деревья и кусты, взметал вверх молодые листочки. Серебристые с изнанки, они радостно трепетали, как сердце при доброй вести. Это было такое весеннее утро, когда все словно исполнено сладостного беспокойства: легкие облака быстро бегут по небу; проплывают и исчезают волны тонких ароматов; птицы то заливаются громко я самозабвенно, то умолкают; вся природа чего-то ждет, все в возбуждении.
Только вилла Рубейн не поддалась общему настроению и сохраняла свой обычный безмятежный и уединенный вид. Гарц вручил слуге свою визитную карточку и попросил передать хозяину дома, что хочет увидеться с ним. Бритый сероглазый слуга-швейцарец вернулся и сказал
- Der Herr, mein Herr, ist in dem Garten {Хозяин в саду, сударь (нем.).}.
Гарц пошел следом за ним.
Герр Пауль в маленькой фланелевой шапочке, перчатках и с пенсне на носу поливал розовый куст и мурлыкал серенаду из 'Фауста'.
Этот уголок виллы сильно отличался от других. Солнце заливало веранду, густо увитую диким виноградом, недавно подстриженный газон и свежевскопанные цветочные клумбы. В конце аллеи молодых акаций виднелась беседка, заросшая глицинией.
На востоке поднимались из марева и сверкали снежные вершины гор. Печать какой-то строгой простоты лежала на всем этом пейзаже: на крышах и шпилях, на долинах и дремотных склонах гор с их желтыми утесами, алой россыпью цветов и водопадами, похожими на летящие по ветру хвосты белых лошадей.
Герр Пауль протянул руку.
- Чему обязан?.. - спросил он.
- Я пришел просить об одолжении, - ответил Гарц. - Я хотел бы написать ваших дочерей. Я принесу холст сюда... это не доставит никаких хлопот. Я буду писать их в саду, когда у них не будет других занятий.
Герр Пауль поглядел на него с сомнением. Со вчерашнего дня он не раз думал: 'Странный субъект этот художник... чертовски много мнит о себе! И решительный малый к тому же!' Теперь же, оказавшись с художником лицом к лицу, он решил, что будет лучше, если просьбу отклонит кто-нибудь другой.
- С великим удовольствием, дорогой мой, - сказал он. - Пойдемте спросим самих юных дам! - И, опустив на землю шланг, он направился к беседке с мыслью: 'Вы будете разочарованы, мой юный герой, или я очень и очень ошибаюсь!'
Мисс Нейлор и обе сестры сидели в тени, читая басни Лафонтена. Грета, косясь на гувернантку, тайком вырезала из апельсинной корки свинью.
- Ааа! Девочки мои! - сказал по-английски герр Пауль, который в присутствии мисс Нейлор всегда старался блеснуть своим знанием английского. - Наш друг обратился ко мне с очень лестной просьбой: он хочет написать вас... да-да, обеих вместе al fresco {На свежем воздухе (итал.).}, в саду, на солнышке, с птичками, с маленькими птичками!
Взглянув на Гарца, Грета густо покраснела и украдкой показала ему свою свинью,
- Написать нас? Нет, нет! - сказала Кристиан. Но, увидев, что Гарц смотрит на нее, она смущенно добавила: - Если вы действительно этого хотите, думаю, мы сможем) позировать. - И опустила глаза.
- Ага! - сказал герр Пауль, так высоко подняв брови, что у него свалилось с носа пенсне. - А что скажет Гретхен? Желает ли наша пигалица быть запечатленной для потомства вместе с другими птичками?
- Конечно, желаю, - выпалила Грета, не спуская глаз с художника.
- Гм! - сказал герр Пауль, посмотрев на мисс Нейлор. Маленькая гувернантка широко открыла рот, но испустила только коротенький писк, как бывает с теми, кто торопится что-то сказать, не обдумав заранее своих слов.
Вопрос, казалось, был исчерпан; Гарц удовлетворенно вздохнул. Но у герра Пауля был про запас еще один козырь.
- Надо еще поговорить с вашей тетей, - сказал он. - Нельзя же так сразу... нам, безусловно, следует спросить ее... а там видно будет...
Звонко расцеловав Грету в обе щеки, он пошел к дому.
- Почему вы хотите писать нас? - спросила Кристиан, как только он скрылся из виду.
- Я против этого, - вырвалось у мисс Нейлор.
- Отчего же? - нахмурившись, спросил Гарц.
- Грета еще маленькая... у нее уроки... это бесполезная трата времени!
У Гарца дернулись брови.
- Ах, вот как!
- Не понимаю, почему это будет напрасной тратой времени, - спокойно возразила Кристиан. - Сколько часов мы проводим здесь, ничего не делая!
- И нам так скучно! - вставила Грета с недовольной гримаской.
- Это невежливо, Грета, - рассердившись, сказала мисс Нейлор, поджала губы и принялась за вязанье.
- Я заметила, что когда говоришь правду, это всегда получается невежливо, - заметила Грета.
Мисс Нейлор поглядела на нее очень пристально, как всегда глядела, когда хотела выразить свое недовольство.
Но тут пришел слуга и оказал, что миссис Диси будет рада видеть герра Гарца. Художник холодно поклонился и пошел за слугой в дом. Мисс Нейлор и девочки настороженно смотрели ему вслед; он явно обиделся.
Пройдя через веранду в дверь с шелковыми портьерами, Гарц оказался в прохладной полутемной комнате. Это был кабинет миссис Диси, в котором она писала письма, принимала гостей, читала литературные новинки, а порой, когда у нее болела голова, лежала часами на диване, обмахиваясь веером и закрыв глаза. В комнате стоял запах сандалового дерева, и в этом было что-то восточное, таинственное, будто столы и стулья не были самыми обыкновенными предметами обстановки, а имели и другое, неведомое назначение.
Гость еще раз внимательно обвел взглядом комнату - слишком много здесь было домашних растений,
