— А что, было бы неплохо. — Один из воинов засмеялся. — Так или иначе, этим все закончится. Так чего зря время терять?
— Вы теряете не только время, — ухмыльнулся Дежень. — Или я хоть раз промахнулся?
— Нет, Дежень, ты не промахнулся, зараза тебе на голову! — рявкнули за спиной беглецов. — Но и я вряд ли промахнусь!
Дежень мотнул головой назад. Десятка два пеших воинов с луками на изготовку выходили из леса. Впереди шел высокий человек, закованный в тяжелые доспехи. Судя по его неуклюжей походке, доспехи он надел впервые в жизни.
— Орей?! — процедил Дежень. — Как ты успел?!
— С тобой поведешься, не тому научишься. — Голос Орея звучал из-под шлема глухо.
— Ну что, Ирица, твое предложение еще в силе? — засмеялись среди всадников.
— Иди сюда и узнаешь! — Девушка сверкнула глазами.
— Прекратить треп! — рявкнул Орей. — Послушай, Дежень. Золото, как я понимаю, приторочено к седлам? Так?
— Возможно. — Дежень пожал плечами.
— Вербан! — крикнул Орей. — Иди проверь!
Один из всадников спешился, торопливо осмотрел мешки на павших лошадях и замахал руками:
— Все в порядке! Золотишко на месте! Но я бы их обыскал. Вон как одежда-то на них топорщится. Особенно у нее.
— Очень хорошо. — Орей обрадовался. — Стало быть, полдела сделано. Так, Дежень, теперь ты.
— Что — я? — лениво спросил лучник.
Не снимая с тетивы стрелы, он поворачивался то к всадникам, то к пешим лучникам. Глаза были прищурены, в уголке рта дрожала травинка. Одновременно с ним, но всегда в противоположную сторону поворачивалась Ирица.
— Что намерен делать, Дежень?
— У меня есть выбор?
— Выбор есть даже у таракана, — буркнул Орей. — Так, значит… Или ты отдаешься на мою милость, или я утыкаю тебя стрелами как ежа иголками!
— Меня? Стрелами? — Дежень изогнул бровь. — Ты шутишь!
— Храбрись, храбрись, мышь, пока кот не съел, — проворчал Орей. — Или ты думаешь, я поверю слухам о твоей неуязвимости? Держи уши шире! Эти сказочки будешь рассказывать бабам в харчевнях!.. Последний раз предлагаю — сдавайся миром. Я человек добрый, милостивый.
— Наслышан я о твоей милости. Сначала запытаешь до полусмерти, а потом сдашь властям, сколько там за меня обещано награды? Сорок золотых? Или пятьдесят?
— Сорок, — проворчал Орей. — Не льсти себе. Пятьдесят за меня.
— А сестру мою пропустишь через своих бугаев придурковатых.
— Ничего, ей не привыкать, через нее уже столько народу прошло, одной дюжиной больше, одной меньше, она и не заметит.
— Это ты называешь милостью?
— Зато она останется живой, — усмехнулся Орей. — Может быть.
— Да, сидя на колу, эта мысль облегчит мои страдания.
— А как ты хотел, парень? Ты украл мое золото! И хорошо знаешь, что никто, слышишь, никто не смеет обманывать Орея! Даже такие шустряки, как ты со своей ненормальной сестрицей…
— Помнится, еще вчера вечером, — отозвалась Ирица, — ты шептал мне совсем другое.
— Да и ты, девонька, надо сказать, вела себя совсем по-другому. И, кстати, мы провели очень хорошую ночку. — Орей облизнулся. — Что скрывать — ты была великолепна.
— Да уж, — усмехнулась Ирица, — Мне пришлось изрядно потрудиться, прежде чем я разожгла твой засохший стебелек.
— Дрянь! — Орей в сердцах сплюнул, тут же чертыхнулся — плевок, конечно, остался в шлеме. — Ну, ничего, скоро ты запоешь по-другому! Очень скоро!.. Так, значит, Дежень, начинаю отсчет! Ребята, стреляйте на счет пять! Один! Два! Три! Думай быстрее, Дежень. Мне все равно, сдать тебя живым или твою голову, но подумай о своей сестричке!
— Хорошо!
Дежень ослабил тетиву и опустил руки. Взглянул на сестру и увидел в ее глазах знакомый блеск.
— Ты как, сестричка? Она кивнула:
— А ты, братец?
Он улыбнулся. Глаза Деженя остановились, точно он увидел нечто лежавшее за пределами видимого. Нечто такое, смотреть на которое дозволялось только ему.
— Эй, о чем вы там языком мелете?..
Орей взмахнул рукой, рядом тотчас заскрипели луки.
Но первым выстрелил Дежень. Стрела мелькнула рядом с забралом шлема Орея. Он ойкнул и расплылся в улыбке, но тут же понял, что Дежень вовсе не промахнулся. Ближайший лучник оседал со стрелой в горле.
А затем челюсть Орея отвалилась сама по себе. Никогда раньше ему не приходилось видеть такое. Нет, он слышал о том, что некоторые умельцы способны уклоняться от обстрела лучников, но видеть это зрелище ему довелось впервые.
Дежень будто плясал под стрелами. Его движения были рваными и неуклюжими. Они выглядели даже нарочито медленными. Настолько медленными, что каждый миг Орей ожидал, что Дежень вот-вот упадет, обливаясь кровью.
Но тот не падал. Хуже того, его руки двигались. Время от времени они выхватывали из тула стрелу, накладывали на лук и спускали тетиву.
Его замедленные движения притягивали взгляд, завораживали. Орей вдруг поймал себя на том, что с момента начала схватки он ни на шаг не сдвинулся с места. Как стоял с разинутым ртом, так и стоит. На открытом месте, среди мелькающих вокруг стрел.
Орей торопливо рухнул на землю и зажмурился. Смотреть на Деженя он больше не мог. Что-то страшное чудилось в его «пляске». Что-то непонятное, что-то внушающее трепет. Схожее чувство он испытал давным-давно. Еще в детстве, когда Орей мальчишкой забрался в заброшенное святилище какого- то древнего, забытого всеми бога.
И сейчас ему захотелось только одного. Чтобы ужасная пляска кончилась. Как угодно.
Невдалеке от Орея в землю вжималась Ирица, хотя и по другим причинам. Она уже не один раз видела эту жутковатую «пляску» и отлично знала, что вряд ли кто из разбойников сможет оторвать от нее взгляд. А значит, бояться ей следовало одного — шальной стрелы.
Но Ирица боялась другого. Она боялась того, что потом, когда все это закончится, ей придется глядеть в глаза брату. И то, что ей уже приходилось это делать раньше, ничего не меняло.
Она горько улыбнулась. Если бы Орей мог увидеть глаза Деженя после его смертоносного «танца», он понял бы, кого следовало называть ненормальным.
Когда она поднялась, все было кончено. Каждый получил ровно по одной стреле. Ирица оглянулась, нащупала взглядом Орея и хищно улыбнулась. Выхватив нож, она сорвала с его головы шлем, вцепилась в волосы и наткнулась на ошалелый взгляд.
— Ирица! — прохрипел Орей. — Вы сумасшедшие. Ты и твой братец!..
— Я знаю, милый, — добродушно сказала она и перерезала ему горло. — Вот только зря ты это сказал!
Ирица поискала глазами брата. Как обычно, завершив свой «танец», он рухнул без сил и сейчас был слабее ребенка. Даже такая подлая и трусливая тварь, как Орей, могла легко его убить. Именно поэтому Ирица всегда первым делом находила и приканчивала всех уцелевших.
Она осторожно перевернула Деженя на спину. Сняла с пояса фляжку с водой, растормошила брата и помогла напиться. Наконец тот смог самостоятельно подняться, а Ирица торопливо отвела свой взгляд от брата.
