королева подождёт.
Макс пожал плечом. Он вообще был молчаливый, этот Макс, и ходил за Леоном, как чебак за приманкой, и ни в чём ему не противоречил. И царственный Леон к нему благоволил, а над Артёмом почему-то всегда смеялся. То у него велосипед старый, то штаны дореволюционные, то ещё что-нибудь не так.
— Тебя мы не зовём, — сказал Леон. — У тебя благородная роль утешать младую деву в бойкоте. «Почему я дружу с Артёмом». Ох, представляю, что она там написала. «Я помню чудное мгновенье: на Пятачке сидел Артём. А я… в невинном изумленьи… его увидела притом». Пошли, Макса…
Артём разозлился, сел на велосипед, поехал в другую сторону. Надо было как раз прочитать ему про то, почему Настя с Артёмом дружит, то-то бы он покраснел за свою драгоценную Элен! Нужны мне ваши лодки, как косметички с помадой, как телеге пятое колесо! Долой королей с королевами, даёшь революцию! Йохо-ооо!
5. Дуэль
Камыши качались и тихонько потрескивали, сталкиваясь жёсткими листьями. Следопыт задумчиво смотрел поверх камышей.
— Йо-хоо! — громко разнеслось по воздуху, и берёзки от возмущения всплеснули руками и зашептались.
По асфальтовой дорожке, мимо разморённых тел, будто бы разложенных на пляжном песке для вяленья, пронёсся на лихом двухколесном коне Артём Непобедимый. Он помахал обеими руками пляжникам, которые даже не подняли голов. Секунда-другая — и клич уже где-то рядом:
— Йо-хоооааы…
Следопыт вскочил.
— Живой?
— О, — сказал Артём, потирая коленку. — Настя! А ты чего тут? В болото залезла. За влюблёнными шпионишь?
— За кем? — удивился Следопыт.
— Ну, за Леоном и Элен.
Настя глянула на мостки. Ленка грациозно высилась у перил, обмахиваясь большой соломенной шляпой, а Лёвка летел в воду, дрыгая ногами, длинный, как лягушка в прыжке.
— У людей и у лягушек есть что-то общее, — задумчиво сказал Следопыт. — Наверное, есть какие-то законы, которые для всей природы одинаковые.
— А, лягушек изучаешь, понятно, — сказал Артём.
— Нет, лягушки вечером вылезут, и вообще они больше в мае поют. Я смотрю за клопом-водомеркой. Знаешь, почему он не тонет и бегает по воде, как по льду? Я думаю: ведь вода тоже состоит из молекул. Наверное, он бегает по ним, как мы по гальке. Ведь он такой маленький — наверное, для него всякие микроорганизмы, как для нас кошки и собаки. Хотела бы я всё это увидеть… У меня есть микроскоп, но дома.
— А у нас бинокль есть, — сказал Артём. — Настоящий, морской. Можно на звезды смотреть. И на птиц и стрекоз тоже, — и стал лизать коленку.
— На вот, возьми подорожник, приложи, — Настя протянула ему лист. — Впрочем, ты и так не расклеишься… А ты видел личинку стрекозы? Нет? Они, представляешь, живут в воде! Едят, едят, а потом вылезают на травинку и сохнут. Потом у них кокон лопается, и вылезает стрекоза. Такая мокрая вся! И сохнет, сохнет… ужасно долго. И улетает.
— Не, я не видел. Зато мы вчера с Леоном на лодке катались. Такую выдрищу встретили! — Непобедимый широко развёл руки.
— По размерам похоже на Элен, — хихикнула Настя.
Артём поставил коня на ноги. Сказал:
— Она сейчас королевой заделалась. Не побрезговала простыми смертными, а с ней и Катя тоже, главной фрейлиной. Ну, ты знаешь, ребята строят королевство в заброшеннном саду. А Леон не играет. Мы с ним рыбу ловим.
— Почему? Тебя в короли не берут?
— Да знаешь, если честно, без тебя скучно. Какие-то они все без фантазии. Они меня, чтобы уговорить, пытались записать в придворные рыбаки, но я не согласился. Тогда они дали мне почётный титул какого-то барона Загугельманского и Алинку в жены! Тьфу на неё!
— Что значит «тьфу»? — возмутилась Настя. — Кто обидит Лисьего Шага, будет иметь дело со Следопытом!
— Какой ты Следопыт, — Артём махнул рукой. — Тебя отлучили. А Лисий Шаг… лучше в болото, чем на такой жениться! У меня с ней есть свои счёты. И охота тебе из себя её защитницу строить!
— Следопыт вызывает тебя на дуэль, — мрачно сказала Настя. — Сегодня вечером, в десять, у колодца. Оружие твоё. Или ты снова удерёшь от боя на своем быстром коне, о Артём Непобедимый, как во время Дождевой Войны?
Артём фыркнул, бросил на землю подорожник.
— Я приду, о Настя без роду-племени, отсиживающаяся в камышах! Йо-хоо! — он ударил пяткой по педали и укатил.
Настя легла, закинув руки за голову, на тёплую гальку. Над ней качались на камышинках улитки Большие Прудовики.
— У меня нет лука и нет племени. Пусть. Но у меня есть правила. И пока я выполняю их, я — Следопыт.
6. Дом
Артём заглянул в колодец, гукнул, крутнул тяжелый вертел.
— Уу! Буу. Йо-хоо! Веч-но-о-паз-ды-ва-ют-э-ти-дев-чон-…
— Но-но, — сказали сверху. Артём поднял голову. Следопыт сидел на третьей снизу развилке и качал босыми ногами.
— Опять штучки древесные, — сказал Непобедимый. — И вообще, не сыпь мне…
— Соль на рану? — спросил Следопыт, пытаясь нащупать ногой нижние ветви.
— Сор на голову! — сердито закончил Артём. — А драться я не стану. Что ты мне, враг какой? Если хочешь, я извиняюсь, только я все равно не пойму, для чего ты Лисьего Шага защищаешь. Она про тебя рассказывает, будто ты знала, что это ты переезжаешь в Малинник, и поэтому всех отговаривала объявлять бойкот. Из трусости.
Настя спрыгнула на землю. Уткнулась лбом в кленовое плечо.
— Наверное, она и правда так… поняла… Наверное. А я и вправду один раз подумала: а что, если бы я была на месте этого ребёнка, которому объявят бойкот? Ведь он ни в чём не виноват! Ведь все люди.
— Какое такое наверное! — возмутился Артём. — Про тебя врут, а тебе всё равно.
