ленточками в косах, напоминавших крысиные хвостики.
— Оливия! — воскликнула женщина. — Ох, слава богу! Милочка, вы не сделаете мне одолжение?
— Если смогу, — улыбнулась Оливия.
— Посторожите, пожалуйста, мой киоск. Всего-навсего пару минут. Там сейчас сидит дочка Мэри Бэкон, но я боюсь, что она распугает мне всех покупателей.
— Джейми… — начала Оливия.
— Я присмотрю за ним, — тут же ответила толстушка и опустилась на стул. — Я просто обязана присесть, милочка. Опять спина. Чувствую, после праздника разыграется страшный радикулит.
— Конечно, посторожу, — сказала Оливия. — Джейми, ты не станешь возражать, если немного побудешь с миссис Даунер и Крисси?
Джейми ответил, что возражать не станет.
Оливия протолкалась сквозь толпу к киоску, оставленному на попечение хмурой девочки с наполовину обритой головой. Когда Оливия сказала, что пришла на смену, девчонка пожала плечами, закурила сигарету и молча удалилась.
Следующие полчаса прошли быстро, поскольку Оливия бойко торговала разноцветными самодельными куклами, не соответствовавшими времени года елочными украшениями, майоликой, бижутерией и вязаными тапочками. Жаркий летний день можно было провести и повеселее, но ей нравилась Глэдис Даунер, и она была рада ей помочь, потому что толстушка относилась к новой соседке с симпатией.
К сожалению, отец Крисси, Харолд, придерживался совсем других взглядов. По его мнению, каждый, кто не прожил в Шерраби по крайней мере лет сорок, был здесь чужаком и подозрительным элементом.
Когда Глэдис наконец приковыляла, чтобы занять свое место за прилавком, Оливия сразу же спросила:
— А где Джейми?
— Джейми и Крисси с Харолдом, — успокоила ее Глэдис. — Я думаю, они пошли играть в бинго[5].
— А, тогда все в порядке. — Удостоверившись, что подруге полегчало, Оливия через газон пошла к палатке, вокруг которой толпились игроки.
Харольд Даунер и Крисси были тут, но Джейми исчез.
— Этот дьяволенок удрал от меня, — проворчал мужчина. — Сказал, что пойдет искать вас.
Оливии хотелось спросить, почему Харолд не побежал за ним вдогонку, но она удержалась. Какой толк в обвинениях? Все равно Джейми надо искать. Уйти далеко он не мог, но затеряться в такой толпе пара пустяков.
Скорее раздосадованная, чем встревоженная, Оливия поднялась на эстраду, давно покинутую музыкантами, у которых пересохло в горле. Отсюда было лучше всего видно окрестности.
Едва она поднялась по ступенькам, как у озера началась какая-то суматоха.
Несколько секунд спустя по склону боком поднялась молодая женщина с носом цвета клубничного мороженого.
— Что там случилось? — спросила ее Оливия, у которой возникло дурное предчувствие.
— Мальчик упал в воду. Мистер Саймон вытащил его, — отдуваясь, ответила женщина.
У Оливии задрожали колени. Несмотря на духоту, она застучала зубами.
— Он… он…
— С мальчиком все в порядке, — ответила женщина, вытирая лицо тыльной стороной ладони. — Меня послали за полотенцами. Но мистер Саймон в ярости. Говорит, что родителей парнишки нужно четвертовать.
Колени Оливии приобрели прежнюю гибкость, но вместо холода ее бросило в жар. Поблагодарив женщину, она спрыгнула с эстрады и побежала к озеру.
На берегу собралась небольшая толпа. Оливия ввинтилась в нее и пробралась вперед.
Ее страхи тут же подтвердились.
Саймон Себастьян, на котором не было ничего, кроме промокших белых брюк, сидел на корточках и держал между коленями мокрого, дрожавшего мальчика.
— О'кей, юноша, — говорил он. — Теперь все в порядке. Успокойся, я не буду ругать тебя. — Героическим усилием он заставил себя сдержать гнев и улыбнулся. — Ну, где твоя мать?
Последние слова он произнес совсем другим тоном. Было ясно, что злополучную родительницу ждет несколько весьма неприятных минут.
Оливия сделала шаг вперед.
— Я его мать, — сказала она.
Саймон поднял глаза. Его лицо по очереди отразило осуждение, узнавание и, наконец, лютый гнев. В отличие от их первой встречи сегодня Себастьян не скрывал своих чувств, и это не сулило ничего хорошего матери ребенка, которого он вытащил из озера.
— Итак, миссис Нейсмит, — сказал он, — мы встретились вновь. — Голос Саймона был спокойным, но глаза метали голубые искры. Он поднялся, держа Джейми на руках.
— Да. — Оливия, еще не успевшая оправиться от потрясения, была подавлена яростным осуждением Саймона и ощущала неловкость от лицезрения его золотистого торса, покрытого сверкающими каплями. — Да. Кажется, да. То есть мы встретились. Спасибо вам за то, что спасли Джейми. — Она повернулась к сыну. — Как это случилось?
Джейми смущенно потупился.
— Не сейчас, мам. Позже.
— Я не мог дать ему утонуть, — бросил Саймон. Не в пример вам, миссис Нейсмит, говорил его тон.
Тут прибежала женщина с клубничным носом, державшая в руках стопку пушистых белых полотенец. Саймон взял верхнее.
— Спасибо, Энни, — сказал он, заворачивая мальчика в полотенце.
— Я возьму его, — протянула руки подавленная Оливия. Она приняла Джейми, поставила на траву, сняла с него мокрую майку, снова закутала в полотенце и сказала: — Прошу прощения за хлопоты. Можно, я верну его позже?
— Мальчика или полотенце? — спросил Саймон.
Оливия промолчала, подняла Джейми на руки и стала карабкаться по склону.
— Куда это вы собрались? — догнал ее голос Себастьяна.
Она остановилась.
— Домой.
— Я не хочу… — начал Джейми.
— Не смешите меня, — холодно сказал Саймон.
— Здесь нет ничего смешного…
— Боюсь, что есть, миссис Нейсмит. Мальчик промок, а до деревни миля с лишним. Я отвезу вас.
— Не хочу домой! — заныл Джейми.
— Нужно было подумать об этом еще до того, как затевать ссору на берегу моего озера, молодой человек. — Саймон был непреклонен. — Так что выбора у тебя нет.
— Не нужно… — начала Оливия.
— Нет, нужно. У вас что, нет чувства ответственности? Хотите, чтобы мальчик простудился после того, как он чуть не утонул?
— Конечно нет, но…
— Тогда идите в дом, а я схожу за машиной.
Нептун, вершащий суд над беглой русалкой, злобно подумала Оливия. Она сделала шаг назад и огляделась в поисках выхода. Но выхода не было. Примерно дюжина пар глаз с любопытством наблюдала за этой сценой. К тому же Саймон прав, черт побери. Нельзя идти домой с промокшим Джейми на руках. Переодеть его не во что. Правда, он все равно скоро высохнет. В такую жару простуда ему не грозит. Но мальчик испытал потрясение: наверное, ему следовало поскорее оказаться дома…
— Спасибо, — сухо сказала она. — Это очень любезно с вашей стороны.
Саймон пробормотал себе под нос что-то неразборчивое и зашагал к дому. Оливия двинулась следом,
