Ирод посылал разыскивать ясли, где родился младенец. — Ирод — иудейский царь (40-4 гг. до н. э.). В Новом Завете (от Матфея) говорится о том, что Ироду было предсказано рождение Иисуса Христа как будущего царя Иудеи. Стремясь предотвратить угрозу своему престолу, Ирод приказал убить в Вифлееме и его окрестностях всех детей в возрасте до двух лет («Избиение младенцев»).
Был один человек, француз. — По всей вероятности, имеется в виду французский писатель Шарль Пеги (1873–1914), который, приняв католичество, отверг идею «вечного проклятия», посчитав ее антигуманной. Его фигура не раз привлекала внимание Грина.
Нет у человека большей добродетели, чем отдать душу за ближнего своего. — Пример расхождения Грина с ортодоксальным католицизмом, в соответствии с которым католик прежде всего должен заботиться о спасении собственной души. Писатель же проводит мысль о том, что во имя любви к человеку можно и даже следует пренебречь собственной душой, обречь себя на вечное проклятие, добровольно разделив с любимым его наказание после смерти — именно эту участь готова принять Роз. Такой же путь избрал и «француз», герой рассказа священника. Характерно, что последний, выступая рупором автора, стремится оставить у Роз надежду на милосердие Божие — «поразительное» и «непостижимое». Характерна и фигура самого священника, открывающая галерею типично гриновских образов священнослужителей — лишенных внешней значительности, усталых, сомневающихся, неудачливых, «грешных», но исполненных сочувствия к страдающему человеку и подчеркнуто противопоставленных в этом отношении персонажам, отстаивающим ортодоксальные принципы и поэтому, в трактовке Грина, самодовольным и ограниченным.
Грехопадение праведных — наихудшее из зол (лат.).
…навстречу самому страшному испытанию… — Священник дает Роз надежду на «спасение» Пинки, если он хоть кого-нибудь на земле любит. Роз надеется услышать слова любви из уст своего юного мужа, записанные на пластинке в день свадьбы. Но, как знает читатель, пластинка должна подтвердить обратное — неспособность Пинки кого-либо любить — и тем самым окончательно раскрыть авторское осуждение героя и, по контрасту, оправдание Роз и ее моральной позиции.
Любопытно, что в сценарий фильмо по «Брайтонскому леденцу» (1948 г.), написанный самим Грином, внесена заключительная сцена, изображающая попытку Роз прослушать пластинку. Но граммофонная игла ломается, камера же в этот момент высвечивает на стене распятие. Сам писатель в интервью с критиком Дж. Филипсом уклонялся от объяснения этой сцены, но критик посчитал, что она символизирует победу Роз в моральном поединке с Пинки. На наш взгляд, объективно возможна и иная трактовка — ирония автора по отношению к надеющейся и ничего не ведующей героине.
