внешности исчезли малейшие намеки на самоуверенность. Привычная маска пропала, и теперь его взгляд выражал только то, что таилось в душе.
Данила взял Эрилин за руки, и на этот раз она не стала их убирать.
– Мы встретились так же, как и расстались, – тихо сказал он.
– Почти так же, – согласилась она. – И почему это я всегда нахожу тебя в окружении людей, которые изо всех сил желают твоей смерти?
Губы Данилы дрогнули.
– Как мне кажется, это расплата за привлекательность, богатство и славу, – сдержанно ответил он. – Но хватит шуток. Я очень соскучился по тебе.
После этих слов Данила выпустил ее руки и потянулся к заколдованному камню в рукоятке Лунного Клинка. Последние два года этот жест вошел у него в привычку, поскольку он не мог по-другому проявить свою нежность. Внезапно Эрилин стал понятен смысл его движения. Это было единственным намеком на ласку, который она позволяла, единственным осязаемым доказательством их союза. На короткое мгновение она спросила себя, как мог догадаться Данила о ее способности к магическому контакту и как он отреагирует на известие об его отсутствии. Лучше сказать об этом сразу. Никто, кроме владельца, не может прикоснуться к Лунному Клинку под страхом увечья или даже смерти.
Эрилин решительно перехватила руку Данилы, не дав ему дотронуться до камня.
– Ты не можешь его коснуться, – твердо сказала она. – У тебя больше нет возможности делить со мной Лунный Клинок.
Внезапно погрустневший взгляд синих глаз резанул по сердцу.
– В этом больше нет необходимости, – поспешно добавила она. – Для того, что я могу сделать сама, не нужна магия Лунного Клинка. Все остальные объяснения можно было оставить на потом, пока хватит и этого.
– Неужели это возможно? – с изумлением прошептал он, – Эрилин, я больше двух лет ждал, пока ты узнаешь, что творится в твоем сердце. О моем сердце ты знаешь все: оно принадлежит тебе, вместе с моей жизнью и моей душой.
– Твоим сердцем я соглашусь владеть с радостью. Но твоя душа, – не без удовольствия добавила Эрилин, – снова полностью в твоем распоряжении.
