поверил, что ты всю жизнь провел на троне, отдавая приказы…
– О, в моей памяти очень много образцов истинного величия, – Олен улыбнулся, но совсем невесело. – Ну а вообще, империя всегда там, где император…
Он уселся на прежнее место. Когда положил руки на столешницу, стало видно, что они дрожат.
– Лотис уехал, – сообщил вернувшийся с улицы Мллиран. – Взял взаймы денег, лошадь и ускакал, точно за ним гнался безумный дракон.
– Нам тоже пора, – Олен устало вздохнул.
– Куда? – взвилась Саттия. – Я думала, мы отдохнем несколько дней здесь. А потом ты объявишь о себе и начнешь собирать войско, чтобы сразиться с Харуготом.
Олен подумал, что девушка, всеми силами пытавшаяся доказать, что она не хуже, чем эльф без примеси человеческой крови, сильно разочарована. Ее куда больше устроила бы неравная, но благородная война с узурпатором за права истинного наследника, чем бегство.
– Ты думаешь, кто-нибудь поверит в то, что я – настоящий сын императора? – сказал он. – Встанет под мои знамена? В лучшем случае над моими притязаниями лишь посмеются, а в худшем – попробуют схватить, как самозванца и бунтаря. И в любом случае, незачем подставлять гостеприимного хозяина под мечи Чернокрылых. А эти парни ринутся нас искать, едва консул очухается после нашей схватки…
– Это верно, – Бенеш поднялся. – Надо уезжать. Рядом с Безарионом опасно, я чувствую.
– Честно говоря, – Саттия перевела взгляд на Мллирана, – мы бы погостили подольше, но надо…
– Я понимаю, малышка, – кивнул эльф. – Идите, седлайте лошадей. А я пока соберу вам еды в дорогу.
Олен и Саттия вылезли из-за стола, кот мягко спрыгнул с лавки. Вышли во двор, под знойные лучи высоко взобравшегося солнца. Простоявшие семь дней в конюшне лошади встретили хозяев радостным ржанием. Кусака попытался цапнуть Олена за руку, Чайка затрясла гривой. И даже серый мерин Бенеша, отличавшийся спокойным нравом, приветственно застриг ушами.
Рыжий наблюдал за тем, как седлают, очень внимательно, моргал золотистыми глазами.
– Готовы? – заглянул в конюшню Мллиран с большим мешком в руках. – Вот это возьмете с собой. До вечера точно не испортится.
– Спасибо, – Олен запихнул мешок в седельную сумку, взял Кусаку под уздцы и повел к дверям конюшни.
В седло забрался у самых ворот постоялого двора. Пыхтящий Бенеш взгромоздился на спину коню, Саттия вскочила на Чайку с изяществом опытной наездницы.
– Береги себя, малышка, – сказал Мллиран, и поглядел на молодых людей с показной суровостью. – И вы тоже ее берегите! А не то… Ну вы поняли.
Он кивнул, и трое всадников выехали за ворота. «Горный ручей» остался позади, потянулись аккуратные домики Лидена. Улочка вывела к уходящему на восток тракту, стал виден Дейн, порт на его берегу, теснящиеся корабли. Свежий ветер с реки принес запах влаги, грохот сходней и сердитые голоса.
– Так куда мы все-таки едем? – нарушила молчание Саттия, едва они выехали за пределы городка. – Глупо убегать просто так.
– Я намерен двинуться в Заячий Скок, а точнее – на его пепелище… – Олен вздрогнул от внезапно нахлынувшей боли. Вспомнились счастливые годы, проведенные в блаженном неведении о собственном происхождении, в трудах и радостях обычного человека, без врагов и проблем. – Там должно быть кое-что, принадлежавшее моим предкам. В смысле, настоящим…
– И что именно? – поинтересовался Бенеш.
– Кольцо Безария, принесенное им из другого мира вместе с Камнем Памяти во время переселения. В нем скрыта истинная сила императоров, и оно, скорее всего, позволит мне справиться с Харуготом.
– Я читал о нем, да… – ученик мага, несмотря на удивительную нерешительность, знал и умел очень много. – Как написано в книге Арно Тариона «Сказания о древностях дивных» – «заключена в металле сила истого пламени, сокрыта от глаз непосвященных». Но как оно попало в твое селение?
– Отец ни разу в жизни не прикоснулся к кольцу, так и не познакомился с его силой. Когда начался мятеж, он передал наследство Безария вместе со мной Лераку… А тот оставил кольцо там же, где и меня, и сделал его частью ложных воспоминаний для тех, кого избрал стать моими «родителями». Помню, оно лежало в красном углу, под фигуркой Акрата. И почему-то я никогда не обращал на него внимания…
– А ты не желаешь спросить, хотим ли мы ехать с тобой? – вмешалась Саттия.
– Ну, я думал…
– Ой, не смеши! – девушка фыркнула, синие глаза ее потемнели. – Тебе думать не нужно, ты теперь император!
– Я и раньше им был, только не знал об этом, – сказал Олен негромко. – А вы – свободные роданы, и если не желаете ехать со мной, то вольны отправляться на все четыре стороны.
– Я с тобой, – вздохнул Бенеш, его рыжие брови сошлись к переносице. – Не возвращаться же в Гюнхен, где Темный Корпус жаждет моей смерти? И еще я хочу отомстить Харуготу за учителя!
Наставник Бенеша, Лерак Гюнхенский, стал одной из жертв консула.
– А ты, Саттия? С нами или нет?
– Чайка, ты хочешь вернуться домой? – девушка потрепала кобылку по боку, погладила по гриве. – Судя по всему, нет. Вот и я не хочу. Вряд ли меня там ждут с распростертыми объятиями. Скорее с ремнем и недобрым словом…
– Вот уж не думал, что у эльфов тоже используют порку как воспитательный прием, – пробормотал Бенеш себе под нос.
