Кто погиб ради того, чтобы наследник Безария Основателя достиг цели.
Жители деревни Заячий Скок, Гундихар, Арон-Тис, Махрид Богалак, Хельга и Рик, тар-Готиан и орочьи маги, Харальд и Ан-чи. Родившиеся недавно и тысячелетия назад, в разных мирах, по крови принадлежавшие к самым разным народам – все они оказались в одном строю.
На мгновение у Олена сдавило горло.
– Не думай об этом, – сказала Саттия, кладя руку ему на плечо. От узкой ладошки словно пошло успокаивающее тепло. – Мертвых нужно помнить, но не отдавать им свою силу, а пополнять ее воспоминаниями. Другого способа оказать им почести не существует. Даже памятники не годятся…
Рендалл нашел в себе силы судорожно кивнуть.
Они спускались до самого вечера, а потом еще полдня потратили на то, чтобы дойти до границы лесов. И здесь перед ними, как и обещал Бенеш, раскрылся лесной коридор, ну а внутри встретила знакомая тишина, мощный запах зелени и ковер густой изумрудной травы под ногами.
Они шли не торопясь, и Рыжий бежал впереди, задрав пушистый хвост.
Олен учился жить заново, учился дышать свободно. Глядеть по сторонам просто так, а не отыскивать засаду, не вслушиваться, ловя шаги подкрадывающегося врага, и не спать вполуха, чтобы не проворонить нападения.
Он знал, что потом, на императорском троне, ему придется научиться всему этому заново, но пока наслаждался тем, что ничего не должен опасаться, что ничто и никто ему не грозит.
Они шагали вдвоем с Саттией, как в самом начале пути. Но если тогда Рендалл был испуганным поселянином, ошалевшим от потери близких и от чудных событий, то сейчас он понимал, кем является, и четко знал, куда и зачем идет. И еще – они не скрывали друг от друга собственных чувств.
И это было здорово.
Лесной коридор словно ощущал их настроение, и не спешил заканчиваться. Если путь от Хаммельна до северных предгорий Опорных гор занял у отряда два дня, то куда более короткая дорога до Вечного леса продлилась почти трое суток. На четвертый день впереди показалась арка входа, а за ней – стена деревьев с зелеными стволами, прямыми ветвями и листьями цвета расплавленного золота.
Вечный лес, осколок иного мира, заключенный в плоть Алиона.
– Вот я и вернулся туда, откуда все началось, – сказал Олен, когда они вышли из лесного коридора.
– Не хочется туда идти? – спросила Саттия.
– Нет, не хочется, – он поежился, вспоминая пережитые в Вечном лесу ужас и чувство бессилия.
Под сводами древней чащи, несмотря на ясный день, царил туманный сумрак, а земля между стволами выглядела неестественно голой, словно трава брезговала расти в проклятых дебрях.
Рыжий остановился, вопросительно глянул на спутников и ободряюще мяукнул.
– Идем-идем, – сказал Олен. – Деваться некуда.
– Выберемся, не из таких передряг вылезали, – заметила Саттия, и они шагнули под золотые кроны.
На уши навалилась тишина, не такая, как в лесном коридоре, а неестественная, мертвая. Солнечный свет померк, и девушка, взглянув вверх, удивленно вскрикнула. Рендалл знал, что она там увидела – светло-желтую поверхность, похожую на рыбий пузырь.
И никаких признаков глаза Афиаса.
Но надо отдать Саттии должное – она быстро справилась с собой, перестала дрожать и испуганно оглядываться.
– Мяу! – сказал оцилан, и в голосе его прозвучала радость вернувшегося домой существа. – Мяу! Мяу- муррр…
Он вел их еле заметной тропкой, вьющейся между древесными великанами, чью изумрудную кору покрывали неглубокие канавки. Попадались ручейки, узкие и необычайно чистые, так что можно было разглядеть каждую песчинку на дне, несколько раз натыкались на круглые озера.
Паучьи ловушки Рыжий обходил стороной, и вообще они не встретили никого живого. Ни в первый день, ни во второй, когда стали попадаться поляны, поросшие серо-золотистой травой.
Увидев на одной из них черные округлые камни, Олен вспомнил столкновение с призраками йотунов. Но в этот раз антрацитового цвета монолиты оказались мертвы, желтый туман не клубился вокруг них, и давно умершие орданы не думали затевать чародейские пляски.
Поляна с камнями осталась позади, и примерно через милю кот вывел роданов к покинутому городу.
– Корни и листья… – потрясенно сказала Саттия.
Над грудами обломков поднимались здания, большие, как замковые башни, с синими куполообразными крышами и пунцовыми стенами. Тянулись улицы, выложенные белыми и черными плитами, меж ними торчали пучки травы. Кое-где стояли изваяния уродливых тварей, мало похожих на людей или эльфов.
В вышине болталось зеленое солнце.
Город был тот самый, в который угодил убегавший от Чернокрылых Рендалл, но кое-что казалось иным. Тогда, год назад, ощущалась исходившая от руин угроза, теперь же это были просто развалины, древние, зловещие, но при этом опасные лишь возможным обвалом.
Удушающее подобие жизни, свившее себе здесь гнездо, ушло или скорее уснуло.
– Пойдем, – Олен взял девушку за руку. – Нам нужно в самый центр, к одному красивому храму.
Мостовая под ногами отозвалась знакомым стуком, накатил было страх, но тут же отступил.
Город проплывал мимо, жуткий, уродливый, и местами выглядевший так, словно его оставили только что. Темнели щели, заменявшие окна и двери, сочетание черного и красного цветов резало глаза. Статуи из желтого, серого и белого камня зло пялились на гостей.
Одноглазые карлики, четырехногие страшилища вовсе без голов, многогрудые женщины, свиньи со щупальцами вдоль спины и громадные жабы с крыльями – неужели создатели города запечатлели самих себя?
Зеленое солнце припекало, по спине Рендалла струился пот.
Прохладнее стало, когда они вышли к мощеной голубовато-зелеными плитами площади, в центре которой высилось циклопическое сооружение – стального цвета пирамида, водруженная на кубическом основании и окруженная колоннами. С грани, обращенной к гостям, подмигнул огромный глаз с вертикальным зрачком.
На вершинах колонн виднелись статуи, а в центре основания чернел овал входа.
– Здесь ты нашел меч? – спросила Саттия. – Это сооружение выглядит новым, только что построенным.
– Нет, не здесь. Тут начинается коридор к тому месту, где лежал клинок, – сказал Олен, и почувствовал зов пирамиды. Ему захотелось войти, окунуться в приятную полутьму, вновь ощутить сладковатый запах.
Этот зов никуда не делся, он просто ослабел.
Но в этот раз наследник трона Безария Основателя шел внутрь по собственной воле, и шел не один.
– Мяу? – Рыжий глянул человеку в лицо, и нетерпеливо дернул хвостом.
– Мы идем, – отозвался Рендалл.
Исчерканная угловатыми знаками стена основания; крылатая тварь на колонне, коридор с гладкими стенами; арка, охраняемая статуями мускулистых человекоподобных существ с волчьими головами; бугристый пол, и пустынный зал, занимавший чуть ли не весь объем пирамиды.
Статуи у стен, а в центре – прямоугольная плита из черного камня, везде толстый слой серой мохнатой пыли, пылинки танцуют в воздухе. И на полу – следы человека, оставленные почти год назад.
– Надеюсь, что нас пропустят и в этот раз. – Олен, поднимая серые облачка, прошагал к черной плите. – Держись крепче…
Наклонился, вглядываясь в линии на черной поверхности, образующие сложный рисунок. Ощутил, как Саттия сжала его ладонь, услышал сердитое шипение оцилана, и по ушам ударил рев урагана.
Мгновение, и он стих.
– Так это что, мы остались там же, где и были? – в голосе девушки прозвучало разочарование.
– Присмотрись внимательнее.
