Долина страха
Предисловие
Как уверяли многочисленные «криптоисторики» советского издательского дела, негласный запрет на публикацию «Долины страха» объяснялся тем, что в повести фигурирует профсоюзная организация, выродившаяся в банду вымогателей и убийц. Отрицательное изображение роли профсоюзов в жизни американских трудящихся якобы дискредитировало идею профсоюзного движения, а потому и знать об этом советскому народу было неполезно.
— Позвольте! — воскликнет тут любой мало-мальски сведущий читатель. — А как же романы Синклера Льюиса, Ирвина Шоу? Или блестяще экранизированный «Рафферти» Лайонела Уайта? Уж что-что, а о том, какими продажными и преступными бывают американские профсоюзы, особенно строящиеся по национальному признаку, мы были прекрасно осведомлены и без стапятидесятистраничной повести создателя Шерлока Холмса! Да и если убрать оттуда несколько фраз, никакой профсоюзной деятельности в «Долине страха» мы вообще не обнаружим. При желании можно даже скрыть факт существования масонской ложи — останется лишь организованная преступная группировка, возглавляемая муниципальным советником. Да и читали мы уже подобное. И не у кого-нибудь, а у Конан Дойла! В том же «Этюде в багровых тонах» или в «Пяти апельсиновых зернышках»! Нет-нет, что-то тут не так!
И верно, причины кроются не в этом — или не только в этом.
Во-первых, «Долине страха» не повезло со временем написания. Задуманная осенью 1913 года и вышедшая полтора года спустя, она основывалась на реальном случае из практики Сыскного агентства Пинкертона. В гангстерское сообщество ирландцев-эмигрантов «Молли Магвайрс», возникшее на антрацитовых шахтах Пенсильвании, в 1876 году был внедрен «пинкертоновец»,[1] что и позволило разоблачить эту тайную организацию. Об этом в апреле 1913 года рассказал Конан Дойлу один из самых удачливых американских сыщиков — Уильям Бернс. Хотя со дня этой встречи в доме писателя — Уиндлшеме — до выхода в свет в сентябрьском номере за 1914 год «Стрэнда» «Долины страха» прошло всего полтора года, за это время жизнь переменилась кардинально: Англия вступила в Первую мировую войну. Кому в такую пору нужен был блестящий аналитик и выдающийся детектив-консультант? Кого интересовало преступление, совершенное в старинной усадьбе, или деяния заокеанских бандитов? Прекрасно понимал это и сам Артур Конан Дойл. И написал через несколько лет рассказ о военной службе Шерлока Холмса — «Его прощальный поклон», который был встречен читающей публикой с восторгом: гениальный сыщик применил свой талант против германской разведки и вышел победителем.
И наконец, «Долине страха» не повезло с героями. Впервые «сыщик-консультант» уступил свое жизненное пространство конкуренту — наемному детективу из пинкертоновского агентства Берди Эдвардсу. И оказалось, что даже на фоне великого Шерлока он выглядит вполне «конкурентоспособным». К тому же и сам Холмс немного погодя пойдет по пути Берди Эдвардса: отправится в Чикаго, внедрится в ряды ирландских националистов, проникнет в самый центр преступной сети, станет правой рукой главного кайзеровского шпиона («Его прощальный поклон»).
Вот этого-то ему и не простили. По крайней мере, в России. Первое полное издание повести вышло в Москве еще в 1916 году, но очень скоро Россия получила приставку «Советская» и на долгих полвека практически забыла о существовании детективной литературы. К счастью, поклонником Шерлока Холмса был Корней Иванович Чуковский. И во многом благодаря ему в СССР в 1966–1967 годах был издан восьмитомник Конан Дойла. В свое время Корней Иванович лично встречался с Конан Дойлом и написал ряд эссе о Шерлоке Холмсе. Но насколько он любил Холмса, настолько же не выносил его заокеанского коллегу — Ната Пинкертона. Более того, гнев Чуковского был обращен и против всевозможных подделок под «Приключения Шерлока Холмса», в массовом порядке выпускавшихся в начале XX века в Москве и Варшаве, в Санкт-Петербурге и Ревеле. Стоит ли удивляться, что появление дойловской повести о сотрудничестве Шерлока Холмса и Ната Пинкертона (в лице его агента) могло быть расценено Чуковским едва ли не как предательство, как еще одно убийство любимого героя?
Однако есть основания полагать, что изначально «Долину страха» и поздние рассказы все-таки собирались включить в собрание, но общий объем «шерлокианских» текстов превышал запланированные три тома, а отдавать половину собрания сочинений под детективную литературу составители не решились. И советский Холмс «похудел» на семь позиций.[2]
В 1984 году, когда уже приближалась к концу эпоха развитого социализма, «Московские новости» начали публикацию «Долины страха» на английском языке. То была лишь одна газетная полоса в неделю, да и собрать все выпуски и одолеть чтение повести в оригинале удавалось не каждому шерлокианцу, но стало ясно — пришло время перемен. Начиная с 1990 года стали печатать все, что прежде запрещалось, в том числе фантастику, детективы, приключенческую литературу. Едва ли не первыми в продаже появились книги с подзаголовком «Новейшие приключения Шерлока Холмса», содержавшие не вошедшие в «классический» восьмитомник шесть рассказов и повесть «Долина страха», названия которой менялись от «Долины ужаса» до «Шерлока Холмса и масонов-убийц».
Как среди тех первых, скоропалительно издававшихся ее переводов, так и среди постоянно появляющихся новых, есть работы разного уровня: и откровенно халтурные, нередко представляющие собой сделанную наспех переработку дореволюционного издания «Нашей жизни», и вполне профессиональные, серьезные. Однако у всех, даже у последних, одна и та же ахиллесова пята — реалии предметного мира викторианцев. Тут и терминологический разнобой, и откровенные ошибки, и пропуск «непонятных» деталей. Публикующаяся ниже очень неожиданная для Конан Дойла повесть «Долина страха» не только выполнена замечательным мастером российского переводческого цеха И. М. Бернштейн, но и прошла основательную проверку на достоверность и точность воспроизведения повседневной жизни людей того времени.[3] Все это и позволяет смело рекомендовать ее читателю.
Антон Лапудев
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Берлстоунская трагедия
Глава 1
Предостережение
