Страж звездных дорог

сферической стены. Из разодранного купола, словно муравьи из развороченного муравейника, наружу хлынули те, кто скрывался под казавшейся несокрушимой кровлей. Колдуны и воины-кочевники устремились к вершине бархана, на котором стояли маги. Катри предоставил варваров заботам Хурру и Видящего – у него самого теперь было два дела: доломать купол и рассечь липкие серые нити (видимые лишь колдовским взглядом), тянущиеся от неведомого артефакта Сердца Пустыни к каждому из Песчаных Колдунов.

Эндар вёл и вёл незримое лезвие, и нити лопались, извиваясь перерубленными змеями. С каждой разрезанной нитью кто-то из Колдунов падал на песок и катался по нему с истошным утробным визгом, исходя клочьями пены изо рта и постепенно затихая; барханы усеялись телами в коричневом, похожими на смятое и брошенное бесполезное тряпьё.

Бегущих к бархану воинов накрыл ливень стрел, извергавшийся из поднятых вверх ладоней обоих магов – Катри лишь чуть подпитал своих аколитов магической энергией. Да ещё песок сделался почему-то вязким, словно раскисшая глина – и люди, и лошади вязли в нём по колено.

Купол разваливался. Эндар нашёл элегантное решение: пролетая над Великой Пустыней, он заметил под морем песка пятна живой земли, блуждавшие по пустыне, как гонимые ветром клубки перекати-поля. Дальнейшее было просто – почти просто. Маг нашёл и подтянул под купол ближайший такой участок, усилив и ускорив действие природной магии – разрушение длилось не часы, а минуты.

Кочевники падали под стрелами. Они еле двигались в вязком песке, а их ответные стрелы бессильно скользили по защите магов. Конечно, будь стрелков в несколько раз больше, они пробили бы невидимый щит – или Катри пришлось бы бросать все остальные дела-заклинания и спасать своих подопечных. А так…

Кочевники падали. Поток стрел был густ, словно на вершине песчаного холма стояли не трое магов в длинных дорожных плащах-накидках, а несколько сотен прославленных лучников Изобильных Земель. Лишённые защиты собственных чародеев, Дети Пустыни стали лёгкой добычей чужой магии – один за другим они бессильно распластывались на песке, роняя оружие. Варвары не бежали – куда им было бежать? Рушилась вера, рушились привычные, казавшиеся незыблемыми многовековые устои и весь уклад жизни. Враг пришёл к самому Сердцу Пустыни, и защитники Сердца не могли противостоять этому врагу. Сила ломила силу.

Последние фрагменты разваливающегося купола валились на взбаламученный падением тяжких плит песок и прямо на глазах уходили под его поверхность. В оставшейся на месте величественной чёрной полусферы котловине метались с воплями женщины, плакали дети. А в самом центре огромной ямы, на дне впадины возвышался чёрный плоский обелиск из того же материала, что и обратившийся в прах купол Сердца Пустыни.

Обелиск походил на воткнутый рукоятью в землю – под куполом оказался не песок, а самая настоящая земля – исполинский кинжал в двадцать локтей высотой. Лезвие кинжала угрожающе целилось в безликое раскалённое тусклое небо, а к его рукояти, в том месте, где на обелиске (как на настоящем оружии) прорисовывалась перекладина, прижималась человеческая фигура с разведёнными в стороны руками.

Эндар совершил ошибку – и эски ошибаются. Он не отказал себе в удовольствии сжечь остатки кочевников миниатюрной Цепной Молнией Распада (несколько отчаянных фанатиков, сумевших добраться до подножия бархана, пали под появившимися в руках Верховного Хурру и Старшего Видящего поющими клинками) и потерял драгоценные мгновения, прежде чем зафиксировал внимание на фигуре с распростёртыми руками у подножия чёрного обелиска-кинжала. Князь Песков – а это был именно он – использовал подаренные ему секунды в полной мере. Блокировать заклятье Катри не успел – слишком сильным и быстрым оно оказалось. Само заклятье дремало в гранях обелиска – Князь лишь дал ему толчок к пробуждению, убив самого себя в момент запредельной страстной молитвы, обращённой к Тёмным Божествам.

Вот это-то действие апологета мрачной веры и можно было остановить, не отвлекись Эндар в это время на заклинание Цепной Молнии.

В небо цвета тусклой меди ударил крутящийся столб чёрного огня. Свитая из пламенеющих жгутов чудовищная колонна вонзилась в небеса, с каждым мгновением поднимаясь всё выше и выше. Огненный столб поглотил без следа и чёрный обелиск, и припавшего к нему Повелителя Детей Пустыни. Холодея, Лесной Маг понял, что означал этот буйный выброс колдовского пламени. Полыхающий клинок состоял не только из видимой, хоть и очень впечатляющей, части – многомерное лезвие играючи пронзило ближайшую Границу Миров и кануло за неё.

Это был сигнал, сигнал тем, кто побывал в Пограничном Мире несколько тысяч лет тому назад, побывал и воздвиг и чёрный обелиск, и самое Сердце Пустыни. У эска по имени Эндар не было никаких сомнений в том, что сообщение дойдёт до адресата. Чёрные Маги-Разрушители узнают о том, что их План в этой точке Познаваемой Вселенной провалился, и они не замедлят появиться здесь снова, дабы установить причину сбоя и начать всё сначала. И никто не смог бы сказать бывшему Капитану Алых Воителей, сколько времени у него остаётся на то, чтобы подготовить непрошеным визитёрам достойный приём, и удастся ли вообще это сделать.

< Конец первой книги >

Санкт-Петербург, 2002—2005 гг.

,

Примечания

1

ЭсК – фонетическая аббревиатура от английского словосочетания Super Creature: сверхсущество.

2

Материализованные мыслеформы многообразны. Их образ зависит от ситуации и определяется прежде всего понятием функциональности, сложившемся в коллективном сознании группы Магов. С такой же степенью вероятности вместо звёздного корабля мог возникнуть рыцарский замок, палуба обернуться мощёным двором и т. п. Магическое сражение (как и любое другое колдовское действо) ведётся чистым сознанием, и его антураж есть облечённая в материю производная этого самого сознания.

3

Маги-эски не создают новые Реальности – это выше их возможностей. Речь идёт о локальных Мирах в пределах уже существующих Смежных Реальностей.

4