— Лейтенант Шадрин.
— Добро пожаловать домой!
— Спасибо, — выдавил Юрий.
— Как себя чувствуешь?
— Нормально.
Он ждал еще вопросов. Но их не было. Скорее всего их зададут в другом месте…
— Извини, придется тебя обыскать. — Марченко улыбнулся. Только зрачки оставались холодными.
В карманах Шадрина было пусто — не считая носового платка, который ему вернули.
«Амулет!» — вспыхнула и обожгла мысль. Юрий вспомнил слова о почтальоне. Не зря же его зашвырнули прямиком в Москву!
Только как им объяснить?
Пока он терзался сомнениями, один из штатских зачем-то пощупал его пульс и осмотрел зрачки.
— Теперь проедем туда, где можно спокойно говорить, — сказал полковник.
Автомобиль ждал метрах в пятидесяти.
— Стойте! — выпалил Юрий. — Я… я должен был передать… Одну вещь. Наверное, она выпала… Надо поискать там, в траве!
Марченко ласково прищурил бесцветные глаза:
— Все, что надо, мы уже нашли.
Юрия усадили на заднее сиденье — между крепких, косая сажень в плечах, парней. Обе машины плавно двинулись в сторону Комсомольского проспекта.
Шадрина везли во второй. Полковник сидел рядом с водителем и внимательно смотрел вперед — так, будто они не столицей ехали, а по вражеской территории.
«Глупость, — лихорадочно думал Юрий. — Какое-то дикое недоразумение…»
Он провалил задание. Но ведь он не враг!
— Вы должны связаться с Ивановым… с майором Ивановым — он меня вел. Он знает подробности…
— Да, конечно, — сухо отозвался Марченко. — Расслабься. Ты все сделал правильно. Никто тебя не обвиняет.
Странно. Интонации полковника были совершенно миролюбивые, но Юрий ощутил что-то вроде ледяного озноба. Как в страшном сне, когда абсолютно не значащие детали заставляют сердце бешено колотиться…
Вдруг нахлынула беспощадная ясность: это апрельское утро — последнее в его жизни.
«Почему? Неужели в Кремле решили принять помощь „сверхчеловеков“? Это невероятно, дико… Но тогда безумие складывается в логичную картину. Тогда… кто-то на самом верху готов играть по правилам махатм…»
«Почтальон» доставит весточку. Он расскажет все, что знает. Что видел. Чистую, незамутненную истину — под гипнозом или накачанный «сывороткой правды». И тогда…
Тогда исполнивший свою роль Юрий Шадрин больше не нужен. Как вскрытый и опустевший почтовый конверт.
Это очевидно. Таких свидетелей не оставляют.
Деревья парка проплывали за окном.
Что он может, горе-разведчик двадцати трех лет от роду? Не только завалил задание, еще и стал орудием врага, разменной фигуркой, которую вот-вот смахнут с доски. А ведь вопрос не только в его жизни…
Юрий моргнул.
Хороший бетонный столб маячит впереди. Дотянуться бы и дернуть руль — чтобы столб вылетел навстречу. Чтоб с грохотом, металлическим лязгом и скрежетом сложилась в гармошку кабина «ЗИСа»…
Нет. Такого шанса ему не дадут.
— Куда они? — буркнул полковник. — Идиоты!
Юрий поднял глаза.
Ничего особенного. Головная машина так же плавно двигалась через парк. В ранний утренний час тут было безлюдно. Передний «ЗИС» миновал перекресток…
Марченко хрипло выругался.
— Следовать за ними? — спросил водитель.
— Да, — хмуро кивнул полковник. И вдруг изменился в лице, яростно выпалил: — Поворачивай! Жми на полную!
Водитель испуганно крутанул руль — так, что пассажиров швырнуло влево, а машина натужно взревела. Ударил по педали газа, и стрелка спидометра прыгнула к цифре «120».
Деревья замелькали вдоль дороги. Под капотом обычной модели явно прятался форсированный движок.
— Жми! — хрипло повторил Марченко.
Юрий растерянно вертел головой. Что происходит? Чего этот взбеленился? В зеркале заднего вида нет и намека на погоню. Дорога пустая…
— Сиди тихо! — процедил один из его охранников. Кажется, эти двое тоже нервничают.
— Туда! — командует полковник.
Ясно, хотят срезать. Машина вылетела на безлюдную пешеходную аллею.
Что это? Из кустов далеко впереди возникла одинокая согбенная фигура. Едва ковыляет посреди тротуара. Кажется, старушка с палочкой… И не объехать — скамейки и деревья с двух сторон.
Рука водителя тянется к кнопке сигнала.
— Не надо шуметь, — сухо говорит полковник.
Юрий морщится. Уже и без того можно различить гул мотора за спиной, но кажется, старуха глуховата…
Водитель берет немного влево. Он все равно заденет человека, но так меньше пострадает автомобиль. Даже скорость не сбросил…
— Сволочи!
Охранник бьет Юрия локтем в живот. Шадрин изворачивается и наносит удар головой. Оба его «архангела» остервенело работают кулаками. В тесном салоне это получается неуклюже, но они сильнее.
— Наденьте на него «браслеты»! — злится Марченко.
Охранники сбивают Шадрина на пол. Краем глаза он видит, как по лицу у одного течет кровь — Юрий таки сломал ему нос. А за лобовым стеклом быстро приближается хрупкая фигурка. Вот-вот раздастся глухой удар…
Мгновением раньше женщина оборачивается.
И могучий, разлапистый клен будто сам прыгает навстречу «ЗИСу».
В ушах звенело. Барабанило в висках. Пахло жженой резиной.
Юрий распахнул свинцовые, непослушные веки. Шевельнулся и сморщился. Кажется, у него сломаны ребра.
Охранники неподвижны. Еще не очухались? А водитель вряд ли придет в себя: торчит головой в разбитом стекле — оно щедро забрызгано его кровью.
Только Марченко исчез.
Юрий вытащил из кобуры «архангела» пистолет. Каждое движение причиняло боль. Он стиснул зубы и потянулся к дверной ручке. Хорошо, что ее не заклинило. Вытолкнул охранника наружу. И выполз следом.
Оглянулся. Где же тот гад?..
— Я здесь. — В затылок Юрию уперся холодный ствол. — Брось оружие, сынок.
Голос полковника отдавал спокойным холодом.
