подготовкой к этой свадьбе, и нашел только одну крошечную зацепку: свадебный подарок Леонида Николаевича. Не будет свадьбы – статуэтка останется в семье. И тогда он ее все-таки купит. Или завоюет вместе с Тоней. Фофанов был препятствием на пути к его мечте, и Константин его устранил. Два остальных убийства – это всего лишь шлейф первого. Он убирал свидетелей и делал это равнодушно.
– Никогда не думала, что мне придется целоваться с преступником, – гадливо сказала Шура. – Зря вы меня подбили, у меня теперь мурашки по коже.
– Кто кого на что подбил? – удивился Герман. – С кем это вы целовались?
– Да вон с ним. – Шура ткнула в Чихачева пальцем. – Сильвестр заявил, что ему нужно зачем-то держать Костю на привязи. Ну, то есть он должен быть уверен, что тот под присмотром и никуда не вырвется из дому. Как я могла это обеспечить? Только одним способом. Я зазвала Константина в кабинет и призналась ему в любви.
– А-а! Так все эти крики и топот означали признание в любви!
– Ну... Когда один любит, а другой нет, признание всегда получается очень шумным, – философски заметила Шура.
В этот момент позвонили во входную дверь.
– Это они? – с надеждой спросила Шура, глядя на Сильвестра глазами Каштанки, вернувшейся домой.
– Да, – ответил Бессонов.
– Тонин брат и тот мотоциклист в шлеме?
– Да.
– Ой, какая же я на самом деле романтическая курица! – призналась Шура и промокнула мизинцем уголок глаза. – Сидите, сидите, я открою!
Она побежала в коридор, громко топая, и через минуту все услышали щелчки замка и ее восторженный голос:
– О-о! Кого я вижу! На вас новая рубашка... Ну, что? Давайте знакомиться как положено, черти полосатые! Кого поцеловать первым?
