Хмыкнув, Терентий завернул за угол и, обнаружив наконец место для курения, зажег сигарету. Глубоко затянулся и покачал головой. А он-то сам на что надеется? И на кого? На бабу Муру? Лучше уж надеяться на чудо. Кстати, совершенно непохоже, что старушка разучивает речь. Судя по всему, она просто сидит и ловит кайф.
Возвратившись в зал, он хотел было сообщить о своих наблюдениях Лёве, но не успел, потому что именно в этот момент в зале появились самые ожидаемые гости – Анжела и Павлик.
Увидев Анжелу, Терентий мгновенно забыл про бабушку Муру и вообще про все на свете. Как сокрушительно она действует на него, даже удивительно. Он-то считал себя крепким, чуждым всяких сантиментов… Глупец. Анжела была сегодня такой красивой, такой оживленной, сияющей! Она шла через зал легкой походкой с букетом цветов в руках и широко улыбалась имениннику. Павлик шагал рядом, и у Терентия от внезапно пронзившей его ревности свело челюсти.
Эта девушка должна принадлежать ему! Глупую или не глупую игру они с Лёвой затеяли, но это все- таки шанс добиться того, чего он так страстно желает. «Ну случаются же в жизни удивительные вещи! – с отчаянной надеждой подумал он, наблюдая за тем, как Анжела и Павлик по очереди обнимают юбиляра. – А вдруг все получится? Вот так, дуриком?! В конце концов, почему это Лёва верит в успех, а я строю тут из себя скептика? Уже и лапки сложил! Я же самое заинтересованное лицо».
Настроение Терентия скакнуло вверх, он встряхнулся и, расправив плечи, двинулся к гостям.
– О, какие люди! – воскликнул он, хлопая лучшего друга по плечу и задорно подмигивая Анжеле. – Павлик, надо же, какой ты сегодня душистый!
– Это новая туалетная вода, – оживился тот. – Как, по-твоему, ничего? Мне подходит?
– Немножко пахнешь елкой, но в общем и целом вполне сносно.
– Опять ты прикалываешься. Ни о чем тебя серьезно спросить нельзя…
– Я артист, мне по штату положено будоражить окружающих.
С этими словами он поклонился, схватил руку Анжелы, поднес ее к губам и поцеловал.
– Леди, вы сегодня ослепительны. Если кавалер покажется вам слишком занудным, милости прошу на мой угол стола.
– Тебя посадили в угол? – язвительно уточнил Павлик. – И ты не возмутился?
– А чего мне возмущаться? Сидеть на углу во время застолья очень выгодно. Невозможно переесть: угол впивается в желудок и контролирует аппетит.
Он веселился, и Анжела охотно смеялась его шуткам. На самом деле ей было приятно, что сегодня Терентий в приподнятом настроении. Вот на своем новоселье он был сам не свой. Может быть, из-за того, что не пришла Виктория, и компания получилась довольно странной? Одна Анжела и целых три кавалера. Ей тогда даже не удалось пообщаться с Терентием с глазу на глаз. Может быть, сегодня удастся?
Если бы Терентий только знал, как она рада его видеть! Хотя Анжела и не желала себе в этом признаваться, но это именно ради него она с самого утра занималась собственной внешностью. Только на то, чтобы выбрать платье, у нее ушло часа два. Она вытащила из шкафа все, что там было, до последней тряпки. И все честно перемерила. Даже кот Тихон взбудоражился и пришел проверять, что происходит.
Между тем Павлик, наоборот, скис с самого утра. Было ясно, что ему не очень хочется идти в ресторан. Он бродил по квартире как неприкаянный, перевешивая свежевыглаженную рубашку с одного места на другое.
– Ты что, плохо себя чувствуешь? – не выдержала и поинтересовалась Анжела, ощутив легкое раздражение и тут же одернув себя.
«Чего я на него злюсь? – подумала она. – Он же всегда такой».
С каждым днем ей становилось все труднее и труднее убеждать себя в том, что они с Павликом – идеальная пара. Конечно, она сентиментальная, романтичная… Но ведь не дурочка! На то, чтобы поддерживать Павлика, у нее порой просто не хватало душевных сил. «Когда люди любят друг друга, – размышляла Анжела, – они тратят душевную энергию, не задумываясь. Просто потому, что у любящих ее в избытке. А моя душевная энергия как-то подозрительно быстро заканчивается. Получается, что я не люблю Павлика по-настоящему?»
Такие мысли все чаще приходили Анжеле в голову. Однако о разрыве с ним она всерьез никогда не думала. Не в ее это характере – ввязавшись в драку, трусливо сбежать с ристалища.
Слава богу, что, когда они приехали в ресторан, Павлик немного приободрился. Хотя по сравнению с Терентием все равно выглядел каким-то растерянным и неприкаянным. Анжела неожиданно подумала, что именно таким он был рядом с Тамарой. На секунду ее обожгла мысль, будто иногда он и ведет себя с ней точно так же, как со злой женой, – покорно выполняя все просьбы и кивая в ответ на любое замечание. «Так ведь можно незаметно для себя превратиться в мымру, помыкающую мужем. Он просто развращает меня своим послушанием!» – с ужасом подумала она.
Чтобы проверить свою догадку, Анжела показала пальцем на левую сторону стола и заявила:
– Давай сядем сюда.
– Конечно, – отозвался Павлик, не задумываясь. – Куда захочешь, туда и сядем.
– Нет, я передумала, – Анжела резко изменила направление и начала отодвигать в сторону стулья. – Хочу пролезть вон туда, в самый центр.
Ей казалось, что любой здравомыслящий человек примется возражать, однако Павлик даже ухом не повел. Его пресная покладистость, безразличие к мелочам почему-то именно сегодня больно задевали Анжелу. Возможно, потому, что совсем рядом находился Терентий – оживленный, яркий, веселый, готовый проявлять и учтивость, и твердость характера, если это необходимо.
Пока Анжела таскала Павлика вокруг стола, в зал вошла Виктория. Все были неожиданно рады ее видеть. С хорошими и умными людьми всегда так. На какое-то время ты можешь забыть об их существовании, но когда вы снова встречаетесь, испытываешь душевный подъем.
Самый серьезный душевный подъем при ее появлении испытал, конечно, Лёва. Если до сих пор он был лампочкой, освещавшей пространство вокруг себя, то сейчас засиял, как солнце, которому под силу обогреть целый мир.
Виктория горячо расцеловала его и сказала, что вручит ему подарок позже, тет-а-тет. Лёва хихикнул. Тепло поздоровавшись со всеми присутствующими, Виктория отвела именинника в сторонку и, окинув проницательным взглядом зал, сказала:
– Так, Лев. Чует мое сердце, ты что-то затеваешь. Этот удивительный подбор гостей, эти воздушные шары…
– Господи, ну как же с тобой неинтересно! – всплеснул руками Лёва. – Мы с Терентием кое-что задумали. Понятия не имею, как тебе удалось об этом догадаться.
– У меня очки волшебные, – сказала Виктория. – С их помощью я вижу тебя насквозь.
– А через них видно, как я тебя люблю? – шепнул он ей на ушко.
Виктория рассмеялась и звонко чмокнула его в щеку.
– Я тебя тоже очень люблю! – сказала она так, чтобы слышал только он один.
Лёва счастливо улыбнулся и тотчас натолкнулся взглядом на Терентия, который стоял поодаль и строил ему рожи. Усадив Викторию рядом с Анжелой и убедившись в том, что девушки увлеклись разговором, он подскочил к Терентию и шепотом спросил:
– Что случилось?
– Спрашиваешь, что случилось?! Ты совершенно забыл про наш джокер! Баба Мура, если мне не изменяет память, по твоему же сценарию должна была сидеть за столом и встречать гостей. А она до сих пор ошивается возле дамской комнаты. Наверное, чувствует себя всеми покинутой.
– А ты что, сам не мог ее привести? Видел же, что я зашиваюсь.
– С какой стати я буду ее вести и куда-то усаживать, когда это твой юбилей. Ты тут распоряжаешься, между прочим.
– Вот так всегда ссорятся сообщники, вместе ввязавшиеся в аферу. Потом начинается потасовка или стрельба из пистолетов. Ладно, я побежал за ней, – махнул рукой Лёва. – Следи за тем, чтобы никому не было скучно.
Он метнулся по коридору к туалетам и обнаружил бабу Муру дремлющей на диванчике. Растолкав старушку, он повел ее в зал, приговаривая, что все ей будут чрезвычайно рады. Баба Мура шла неуверенно и то и дело норовила свернуть с пути. Лёве приходилось практически нести ее, держа под локти.
