будет, и страну удастся вывести за капиталистические рамки, потому что когнитариат и есть локомотив истории в послекапиталистическом варианте развития. Тогда как буржуа есть локомотив истории в капиталистическом варианте развития.
Если для капиталистической фазы легитимацией, оправданием, идеологией, смыслом или «надстройкой» (так говорили марксисты, недооценивая, как я считаю, масштаб проблемы) являлся Модерн, то для послекапиталистического варианта найдено должно быть нечто другое. Другой проект. Ибо ни проект «Модерн», который остается в Юго-Восточной Азии, как я уже много раз говорил, ни проект «Контрмодерн», ни проект «Постмодерн» нам не светит. Значит, нужен четвертый проект. Наш когнитариат — это субъект. А четвертый проект — Сверхмодерн.
Вот такая пара — субъект — проект — способна (я не знаю, с какой вероятностью — в 1%?) действительно куда-то, к фантастическим новым рубежам, выволочь Россию. И это будет и новая империя (под которой я имею в виду государство, реализующее некий великий проект, вот этот Четвертый проект), и действительная перспектива для человечества, и великое будущее для тех, кто в этом живет. Все это будет.
Шансов на это безумно мало. Поэтому если бы можно было исправить буржуазию и вписаться в какой-то (пусть ублюдочный) вариант капитализма, чтобы выжить, то затеваться под такую судорогу было бы не нужно. Но вся беда заключается в том, что это а) фактически неисправимо и б) не может быть исправимо извне, оно должно быть исправимо изнутри. А я не чувствую ни малейших импульсов, говорящих о том, что кто-то тут чего-то хочет, что какая-то часть класса всерьез думает об этом, при том, что, простите, ей придется думать о такой смешной вещи, как построение капитализма в отдельно взятой стране. За что боролись, на то и напоролись.
Но и об этом речи не идет. Речь идет просто о том, чтобы этот капитализм, не выходя из стадии первоначального накопления, дожрал страну. И после этого умер вместе с ней. Но в той мере, в какой мы хотим, чтобы страна жила, мы не можем допустить этого.
И здесь возникает еще один вопрос к Пьеро или даже целая серия вопросов. Этот Пьеро так и будет «пьерить», хватаясь то за оружие, то за бутылку? Или он способен себя вытянуть на эти новые горизонты, превратиться во что-то другое? Это первое.
И второе. После того, как Арлекин увел у Пьеро Коломбину и сделал с ней, как говорил герой Алексея Толстого, «то, что Содом не делал со своей Гоморрой», этот Пьеро Коломбину любит? Он способен ее любить по-настоящему? Потому что, только если он способен ее любить по-настоящему, он и может вытянуть себя куда-то наверх. И только вытянув себя наверх, он может спасти Коломбину.
Но поскольку Коломбина заколдована этой мантрой «капитализм», то расколдовать ее можно только сказав о некапиталистических перспективах. И не просто проквакав по этому поводу что-то, а достаточно подробно описав, что это такое, начиная с понятия «когнитариат», и далее со всеми остановками.
Вот этим мы сейчас и начинаем заниматься в последнем, четвертом цикле передач «Суть времени».
Выпуск № 32. 13 сентября 2011 года
Когда обсуждаешь только злобу дня, то превращаешься в политического прагматика. Возможно, это и не самое худшее в ситуации, когда страна развивается худо-бедно, хоть как-то и когда в стране не происходит совсем уж несовместимых с жизнью процессов. Когда же такие процессы происходят, то политическая прагматика абсолютно недостаточна.
Вот приведенная мной в одной из телевизионных передач еврейская притча про то, что еврей приходит к раввину и говорит:
— Рабби, у меня куры дохнут.
Тот спрашивает:
— Ну, а как ты сыпешь корм?
— Просто так как-то сыплю…
— Ну, а ты сыпь его треугольником. Потом ко мне приходи.
Тот приходит снова, говорит:
— Опять дохнут.
— Тогда квадратом.
Приходит еще раз:
— Дохнут!
— Ну, тогда кругом.
Приходит опять:
— Все сдохли.
Раввин говорит:
— Жаль. У меня было еще столько геометрических комбинаций!
Так вот, в определенных случаях, в определенных странах и в определенных ситуациях прагматика становится способом обсуждения этих геометрических комбинаций. Называется это «что мертвому припарки».
Припарок может быть много. Они могут носить совершенно прагматический характер, но больному от этого лучше не будет. Тут все зависит от болезни.
Мы находимся в обществе настолько больном, что обсуждать его с прагматических позиций бессмысленно. Его нельзя обсуждать только с прагматических позиций.
Необходима теория. Необходимо глубокое понимание сути тех процессов, которые происходят в мире. Необходим анализ тех немногих возможностей, которые существуют для того, чтобы мы вышли из той чудовищной ситуации, в которой мы находимся. И необходимо задействование этих возможностей для того, чтобы больной не умер.
Но если мы занимаемся только теорией и игнорируем то, что происходит в окружающей нас жизни, то мы, опять же, не спасением страны занимаемся. А мы находимся в башне из слоновой кости и рассуждаем о спасении страны. И это тоже недопустимо.
Ровно в той степени, в какой я не могу превратить данную передачу в площадку для обсуждения прагматических проблем (потому что лично я считаю, что большинство прагматических проблем есть обсуждение, как нужно сыпать корм дохнущим курам: кругом или квадратом?), — ровно в этой же степени я не могу игнорировать практические проблемы совсем, превращая то, что я говорю, в сплошную теорию. Какое-то время уделять политической практике мы должны.
Политической практикой для меня в данном случае является не только и не столько выступление президента Дмитрия Медведева на пленарном заседании мирового политологического форума в Ярославле, сколько реакция на это выступление в средствах массовой информации. И, в частности, в одном из наиболее откровенных изданий — называется оно «РБК», — в котором отклик о выступлении Медведева в Ярославле идет под следующим заголовком: «Д.Медведев назвал учение Маркса экстремистским»[1].
Серьезное, согласитесь, заявление. Президент России называет учение Маркса экстремистским. Якобы называет. Это же имеет последствия. Мы сейчас обсуждаем соотнесение Маркса и Вебера, кому-то кажется, что это возможно, а кому-то — нет. А тут, параллельно с этим, Маркса называют создателем экстремистского учения. Якобы.
Я внимательно посмотрел, что именно сказал Медведев. Ничего подобного он на самом деле, конечно же, не сказал. Сказал он, что есть экстремистскИЕ учениЯ о классовой борьбе. И дальше сразу перешел к терроризму, беспорядкам и ко всему прочему.
Есть такие учения. Есть левые экстремисты, которые говорят, что только массовый террор может быть средством классовой борьбы и так далее. Есть левый радикализм, по отношению к которому Маркс очень умеренный ученый.
Я не знаю, что именно имел в виду президент Дмитрий Медведев. Я только хочу разочаровать представителей таких изданий, как «РБК», и сказать им, что президент Дмитрий Медведев не может по
