ее по голове. Щенок, не выпуская из пасти трофея, предупреждающе зарычал.
– Ну, будет тебе, будет, – сказал ей Федор, – покусали мужика со всех сторон, и хватит.
– Брюки снимай! – скомандовала ему Люся, пробегая раздетая мимо дивана.
– Люсенька, – обрадовался Федор, – это я мигом, это я сейчас!
– Ты что, – она удивленно посмотрела на него, – хочешь сам дырку зашить?
– Хочу, – ответил обескураженный Федор.
– Держи иголку, – она сунула ему портновские принадлежности и побежала дальше. – И куда я джинсы подевала?! Пятихатка, ты не видела?!
Светлана, с трудом преодолевая тошноту, доползла до телефона.
– Мама, приезжай, – выдавила она из себя, – мне кажется, что я умираю.
Мама пообещала приехать сразу же. Если она выполнит свое обещание, как Люська, то застанет лишь ее холодное бесчувственное тело. Кого еще нужно вызвать? Ах да, врача! Светлана нашла телефонный справочник и попыталась дозвониться до поликлиники. Добросердечная медсестра приемного отделения ответила, что она записала ее домашний адрес. Но врач доберется до нее только к вечеру, потому как у умирающей Кошелевой нет температуры.
– Есть температура! – попыталась соврать Светлана. – Есть!
– Сколько? – недоверчиво поинтересовалась медсестра.
– Тридцать шесть и семь, – со вздохом ответила Светлана и поняла, что потеряла надежду на своевременную медицинскую помощь.
Помощь же стучалась к ней в дверь. Радуясь, что добрый доктор Айболит все-таки передумал и решил спасти ее одинокую молодую жизнь, Светлана пошла открывать. Но это был не доктор, а счастливая троица: Люся, Федор и Пятихатка, выглядывающая у него из-за пазухи.
– Что случилось?! – театрально-громко воскликнула Люська, даже при виде умирающей подруги не сумевшая скрыть свое счастье.
– Головокружение, тошнота, общая слабость, – пожаловалась Светлана и провела троицу в комнату. – Весь день обнимала унитаз. При воспоминании о пицце, – она снова схватилась за горло, – так и тянет…
– Отравление, – махнул рукой Федор, – от этого не умирают.
– Да, – язвительно заметила Светлана, – всего лишь травятся. – Она провалилась в мягкое кресло и закуталась в плед. – Жуткое состояние, и никто не хочет помочь.
– Как это никто?! – возмутилась Люська. – Я помогу. Сейчас сделаем промывание желудка марганцовкой, где у тебя кипяченая вода?!
– Промывание желудка нужно было делать сразу, – сказал Федор, бережно укладывая сонную Пятихатку к Светлане в кресло. – Активированный уголь принимала? – Она кивнула. – Тогда нужно ждать врача и пить много жидкости. Ты пьешь? – Светлана кивнула. – Очень хорошо. – Он оглянулся на Людмилу, которая возилась на кухне, и радостно добавил: – Лана, мы с твоей подругой помирились. Ты уж, будь добра, на меня зла не держи. Глупо все получилось.
– Я упомяну тебя в своем завещании, – пообещала Светлана. – После моей скоропостижной кончины возьмешь себе форму для выпечки кексов. Я дарю тебе свою форму для Люськи, она ей давно нравится.
– Ты даришь мне форму для выпечки для Люси?! Надо же, какая ты добрая девушка.
– Чистый бессребреник, – согласилась с ним Светлана, – только этого никто не ценит…
– Я ценю, ценю, – засуетилась возле нее Люся, протягивай ей кружку с розоватым содержимым.
– Не нужно, – внезапно сказала Светлана, отстраняя кружку от себя. – Кажется, все прошло. Или я все-таки умерла и сижу на небесах?
– Форму-то даришь?! – поинтересовалась подруга.
– Нет! – замотала головой Светлана.
– Тогда за твою жизнь можно не беспокоиться. В раю жадины не нужны. И симулянты тоже.
– Я не знаю, что это было, – ответила Светлана, – но оно закончилось. Я не симулировала.
– Такое бывает, – согласился с ней Федор, – организм порой сам справляется с вредной инфекцией.
– Что это за вредная инфекция? – задумалась Светлана. – А разве инфекция бывает полезной? Нужно позвонить маме, а то я сорвала ее с премьеры. Люся, сделай, пожалуйста, чаю.
Люся кивнула, сунула ей в руки трубку и пошла на кухню. За ней, как привязанный, направился Федор.
– Мамочка, не нужно приезжать, – Светлана была рада, что успела застать маму дома. С одной стороны, это было хорошо, а с другой – ей стоило задуматься над тем, что если с ней и в самом деле что-то случится, то врач приедет только вечером, а близкие люди – не раньше чем через два часа. За это время она сможет умереть несколько раз вместо одного. Нет, все-таки одной жить плохо! – Ты идешь в театр с Аркадием Павловичем? Я за тебя рада, мама. Нет, честное слово, все прошло. Сначала очень тошнило, кружилась голова, была слабость. Сейчас я чувствую себя вполне сносно. Ко мне пришла Люся, она помирилась с Федором, и мы скоро сядем пить чай. Я ни с кем не помирилась, да мы и не ссорились. Разошлись как в море корабли. Куда я дену его маленький парусник? Мама, ты о чем?! Что ты говоришь, мама?! Да я… – Светлана набрала воздух в легкие, насыщая их до предела. – Нет, я… Не может быть! Когда? Именно в обеденное время?! – И она положила трубку.
– Вместе весело шагать по просторам, тра-та-та-та, – пела Люся, занося поднос с чашками. – Ланусик, мы с Федором договорились не ехать на эту самую Джомолунгму. Ну ее, куда подальше!
– Она и так далеко, – тихо сказала Светлана.
– На необитаемый остров мы тоже не поедем! – продолжала делиться своей радостью подруга.
– Да я и не знал, что она не хочет, – пожал плечами Федор, идя следом за ней.
– Вот как тщательно я маскировалась, – заявила Люська, – заманивая его в свои сети. Конечно, я не такая стойкая, как другие спортсмены, поэтому не выдержала испытаний и сошла с дистанции. Но Федор сошел вместе со мной. Правда, Федя?! – Федя кивнул. – И он согласен на другой экстрим!
– Согласен, – тяжело вздохнул тот, – куда от тебя денешься.
– Он согласен в следующие выходные поехать со мной в гипермаркет гулять по бутикам!
– Да ты что?! – не поверила Светлана, очнувшись от своих мыслей.
– Да, вот такой он у меня покладистый, – хвалилась Люся, – но это еще не все. Я скажу, Федя, ладно? – Тот снисходительно кивнул. – А на следующий год мы, – Люська сделала торжественную паузу и круглые глаза, – мы поедем в Европу в свадебное путешествие! Мы поженимся!
– Да ты что?! – продолжала изумляться подруга.
– Хочешь, мы возьмем тебя с собой?! – в порыве счастья предложила Люся.
– Я не смогу поехать в следующем году в Европу, – отказалась та.
– Вот еще, глупости какие, она стесняется с нами ехать. Не стесняйся, у нас будут отдельные номера, – продолжала настаивать Люся. – Увидеть Париж – и умереть! Разве от такого можно отказаться?!
– Придется, – вздохнула Светлана, – в следующем году я буду уже не одна.
– Ты думаешь, – заговорщически подмигнула Люся, – к следующему году он вернется?!
– Нет, у меня появится другой, – призналась подруга. – И скорее всего, это будет девочка.
– Да ты что?! – всплеснула руками Люся. – Неужели ты найдешь лесбиянку?! Я стану ревновать, так и знай. Лучше встречайся с феминисткой, они менее опасны в медицинском плане…
– Люся, – оборвал ее Федор, – ты что, ничего не поняла?!
– А что я должна была понять? – удивилась ослепленная собственным счастьем Людмила.
– Люся, Федор правильно понял, у меня будет ребенок, – произнесла Светлана.
– Откуда?! – совершенно искренне поразилась та.
– Не от верблюда, – улыбнулась Светлана. – Какая разница откуда? Это же будет мой ребенок! – Она подняла и прижала к себе щенка.
– Ты хочешь удочерить Пятихатку?! – тормозила Люська.
– Люся, – укорил ее Федор.
