миллиона авиаремонтным заводам и около полутора миллионов долларов зарплаты собственным работникам, – перечисляла Анна. – Кроме этого, компания должна банкам около двадцати миллионов долларов по кредитам. Так?
Защека снова кивнул.
– Несмотря на это, – продолжала Анна, – на следующий день после смерти отца вы распорядились перевести миллион двести тысяч долларов на счет некоей фирмы «Энтерпрайз» за будущие поставки горючего.
Защека усмехнулся:
– А по какому праву вы мне задаете вопросы?
– Мне принадлежит эта компания.
– Ну, Анна Семеновна, это еще вопрос, кому она принадлежит. Вам или кому-то еще…
– Кому именно? Отец был хозяином «Авиаруси».
– Ну почему же, Анна Семеновна. У вашего отца были партнеры. Два партнера – Кулаков и Веригин. Одного убили два года назад, другого – три.
Аня вздрогнула, вспомнив про убийство Кулакова. Отец в это время как раз был в Англии. Она и не знала, кто такой Кулаков: ей сказала мать. Аня бросилась к отцу с расспросами, но тому было не очень приятно разговаривать на эту тему. Он просто коротко сказал, что Кулаков был плохой бизнесмен и что с компанией он был уже не связан: он только что продал свои акции, чтобы покрыть личные долги. Что же до Веригина, то его и вовсе никто не убивал, по словам отца, он наделал долгов миллионов на пятнадцать долларов и сбежал. Отцу немало стоило расплатиться с этими долгами.
– При чем здесь Кулаков? – спросила Аня. – У Кулакова была куча долгов, и бизнесмен он был никудышный.
Защека с интересом на нее поглядел.
– Да нет, – сказал он, – я не об этом. Просто и Кулаков, и Веригин были партнеры. И у них тоже бьши наследники. Я не слыхал, чтобы их акции получили наследники. Их получил ваш отец.
– Он купил эти акции еще до смерти Кулакова! Тот продал их, чтобы покрыть долги!
Защека пожал плечами.
– А вдруг выяснится, что незадолго до смерти ваш отец тоже продал акции компании?
– Кому?
– Ну, например, человеку, которому принадлежит фирма «Энтерпрайз». Та самая, которой я заплатил деньги в счет будущих поставок горючего.
– И как же этого человека зовут? Алексей Измаилович?
– Может, Алексей Измаилович. А может, Станислав Андреевич.
– Кто такой Станислав Андреевич?
– Так. Один знакомый вашего отца. Хороший знакомый.
– Что значит «хороший знакомый»?
Защека пожал плечами.
– Предприниматели, у которых часто гибнут партнеры, иногда имеют хороших знакомых… вполне определенного рода занятий.
– Как фамилия Станислава?
– Да это я так, к примеру. Откуда я знаю фамилию какого-то Станислава?
– Вы можете идти, – сказала Аня.
Сейф вскрыли в половине десятого вечера. Там действительно нашлись бумаги, которые касались недавней сделки с SkyGate. Это были официальные бумаги, и в них значилась сумма в шестнадцать миллионов рублей, которые «Авиарусь» получила за продажу самолетов.
Эти шестнадцать миллионов вряд ли устроили бы человека, который пришел вместе с Зубицкими и вел переговоры вместо них.
Было уже одиннадцать, когда Аня обнаружила в одной из папок справку, согласно которой стоимость одного Ту-204 составляла около 10 миллионов долларов.
Отец продал десять Ту-204, новых, в прекрасном состоянии.
Аня положила перед собой две бумаги: про шестнадцать миллионов рублей, которые ее отец официально получил за шестнадцать самолетов, и про сто миллионов долларов, которые должны были стоить десять из этих шестнадцати самолетов, и уставилась в них ничего не выражающим взглядом. Она очень устала, но спать ей не хотелось. Ей казалось, что она спит наяву. За ее спиной отворилась дверь из тренажерного зала. Аня обернулась. У большого, во всю стену, аквариума стоял Стас. Светлые его волосы горели на фоне подсвеченной зеленой воды, и над головой его плавала серенькая пиранья.
– Ты все еще здесь? – спросил Стас, – ты ужинала?
Аня даже не обедала.
– Нет.
– Поедем поужинаем. Если твоего отца завалили, это еще не повод уморить себя голодом.
– Мне нужно тут кое-что закончить, – сказала Аня.
