Мгновение истины

(Проглатывает таблетку, запивает водой.) У меня действительно очень болит голова. Вы мужчины и все сами решите. Я вам доверяю. Я прошу только об одном – спасите мою дочь. (Уходит.)

Мачеко. Какая умная женщина. Как великолепно она держится! И вовсе не упрямится, не настаивает. Если бы все женщины были такими! Мужчины жили бы значительно дольше.

Кандия. Может, и она прошла через ворота страха..Так, ни с того ни с сего, мудрым не станешь.

Картина шестая

Мансарда художника. Рената снова связана. В руках Антонио газета. Но по всему видно, что мысли его витают где-то далеко. Франциско на том же месте. Голова его опущена, – кажется, что он дремлет. Xосе перебирает акварели. Один только Педро беспокойно расхаживает по комнате. Из транзистора раздаются приглушенные звуки музыки.

Xосе (бросает в сторону акварели). Безумно медленно тянется время… В этой комнате все застыло – часы, время и мы сами. (Смотрит на часы.) Без четырнадцати минут пять.

Педро. Перед смертью люди не смотрят на часы.

Хосе. Когда ты счастлив, они нужны еще меньше. Так для чего же они тогда выдуманы?

Педро. Ты всегда задаешь удивительно глупые вопросы, Хосе…

Из транзистора доносится веселая музыка.

Видите? Это явный признак, что Орнандо отпустят. Палачи испугались наших решительных действий.

Хосе. Сеньорита, готовьтесь к путешествию домой.

Рената. Смерть не боится веселой музыки… Моя судьба предрешена.

Педро. Откуда такой проклятый пессимизм?

Пауза.

Хосе. Почему не возвращается Рауль? Меня это беспокоит.

Педро. А кто сейчас спокоен?

Антонио. Где ты его оставил, Хосе?

Хосе. Мы бросили магнитофонную ленту в почтовый ящик и решили обратно возвращаться по одному. Он пошел проститься с матерью.

Педро. Напрасно.

Хосе. После того, как расстреляли его отца, у матери было нервное потрясение…

Педро. У кого теперь нет нервных потрясений?

Хосе. Рауль обещал быть здесь в четыре часа… (Смотрит на часы.)

Педро. А он знал о том, что Брук обещала десять тысяч долларов тому, кто сообщит, где находится наша сеньорита?

Хосе. Педро, как тебе не стыдно?

Педро. Я его не знаю… В университете такого не было…

Хосе. Зато я его знаю. Ручаюсь.

Антонио. И я его знаю. Рауль наш человек. Только у него очень слабое сердце, он не успел долечиться…

Хосе. Если бы он не сбежал из больницы, его бы там… Может, он попал в руки полиции?

Пауза.

Рената. Вы правда не будете пытать меня перед смертью?

Педро. Не выдумывайте. Какая польза от этого революции? Мы вовсе не ставим себе целью утопить мир в муках. Мы, наоборот, хотим избавить его от мук. Мы уничтожим капитализм без боли, как солнце весной растапливает снег.

Антонио. Хоть теперь бы ты помолчал, Педро.

Педро. Это Рената заговорила. Если она спрашивает, надо ответить. Все молчат, как перед похоронами. Увы, мы допустили грубую ошибку – надо было от мамаши этой сеньоры потребовать парочку кругленьких миллиончиков. Хотя, говоря откровенно, еще и сейчас не поздно…

Хосе. Не надо!

Педро. Ведь мы не себе. Революции.

Тишина.

Хосе. Я очень ждал пяти часов… А теперь мне становится страшно.

Франциско (смотрит на часы). Хосе, сбрей мне бороду.

Все оборачиваются к Франциско, смотрят на него, не понимая, что может означать такое заявление. Хосе направляется к умывальнику, берет мыло, подходит к Франциско. Становится на колени, намыливает ему подбородок и ловко бреет. Все с необычайным интересом наблюдают, как работает Хосе. Словно никто из них до сих пор не видел, как бреют бороды.