— Ага.
— Тот, что трубку снимал?
— Точно.
— Тебе еще, наверное, влетит за этот звонок. Этот тип не хотел за тобой идти, пришлось сказать, что дело очень срочное.
— Понятно.
— Он подумает, что мне просто приспичило.
— Ну ладно. До встречи.
— В половине десятого, — повторила Нэнси. — Поднимешься с пляжа по лестнице — и заходи. Дверь с веранды я оставлю открытой. Договорились?
— Договорились, — сказал Райан.
Нэнси повесила трубку.
Не успел Райан опустить трубку на рычаг телефона, как мистер Маджестик оторвался от своих бумажек и сказал:
— Раз уж ты все равно здесь — взял бы еще краски.
— Да у меня ее полно.
— На всякий случай.
— Я же сказал: краски хватит.
— Слушай, — проговорил вдруг мистер Маджестик совсем другим тоном, — эта девушка, которая тебе звонит…
— Да?
Мистер Маджестик неожиданно улыбнулся, в очередной раз продемонстрировав Райану свои шикарные зубы, а затем, пожав плечами, проговорил:
— А в общем-то, какое мне дело? Ты человек взрослый…
— Я как раз собирался вам об этом напомнить.
На пороге он вдруг обернулся и спросил:
— Послушайте, а как звали ту девушку из пятого домика?
После работы Райан попросил у мистера Маджестика машину, чтобы съездить в город пообедать. Тот предложил ему пообедать вместе — холодное мясо и картофельный салат, — но Райан поблагодарил и сказал, что ему все равно нужно кое-что купить в магазине.
Женева-Бич он проехал без остановки — и прямиком в лагерь сезонных рабочих к своему старому сараю. Когда Билли Руис увидел его на пороге, у него глаза полезли на лоб от удивления. В помещении он был один. Райан огляделся и, даже не поздоровавшись, сразу перешел к делу:
— Почему вы не оставили коробку из-под пива там, где вам было велено — на помойке за универсамом?
Лицо Билли Руиса по-прежнему представляло собой застывшую маску удивления.
— Я спрашиваю: где коробка?
— Фрэнк сказал, что выкинул ее в тот же вечер. Он решил, что лучше сделать это, когда совсем стемнеет.
— А где Фрэнк?
— Я уже тебе говорил: его уволили.
— Я слышал, что он поведет на обратном пути автобус Камачо.
Билли Руис нахмурился:
— С какой это стати? У него есть свой фургон.
— Мне сказали, что фургон накрылся.
— Да он все время накрывается, но Фрэнк худо-бедно чинит его и едет дальше. Неужели ты думаешь, что он его здесь оставит?
— Кто же тогда поведет автобус?
— Не знаю. У нас теперь новый бригадир. Говорят, он нанял какого-то парня, который работал на автобусе.
— Значит, у вас все устроилось? — спросил Райан.
— Ну да. Как только нам завтра заплатят — сразу же двинем домой. На следующий год нас уже пригласили, так что, глядишь, еще и увидимся.
— Может быть, — сказал Райан. — Кто знает, как оно в жизни повернется.
На обратном пути Райан решил, что раз уж взял машину, чтобы пообедать, то неплохо было бы действительно где-то перекусить. Он заглянул в кафе, а потом перешел дорогу и посидел за парой кружек пива в баре «Пирс», глядя на закат над озером. «Хорошо здесь все-таки», — подумал он.
15
Незадолго до девяти Нэнси переоделась в короткую летнюю пижаму. Оставив в спальне гореть одну лампу, она спустилась вниз и погасила весь свет, даже на кухне. Заодно удостоверилась, что кухонная дверь, выходящая во двор, заперта на замок. Потом заперла дверь, выходящую из бильярдной к гаражу. Единственным незапертым входом в дом осталась стеклянная дверь, отделявшая веранду от гостиной. Нэнси бесшумно открыла ее и, удостоверившись, что она нигде не заедает, так же тихо закрыла.
Большое глубокое кресло она не без труда подвинула так, чтобы оно оказалось прямо напротив двери, но при этом в тени в глубине комнаты. Теперь настала очередь маленькой тяжелой оттоманки без спинки и с невысокими подлокотниками. Нэнси подтащила ее поближе к креслу и поставила так, чтобы можно было упереться в диванчик ногами, не боясь, что он сдвинется с места.
Она села в кресло и положила правую руку на стоящий рядом столик. Убрала руку, снова положила ее на столик и на несколько дюймов передвинула лампу.
Райан мог появиться в любой момент. Ему было сказано прийти в половине десятого, но он вполне мог опоздать, засидевшись, например, в «Пирсе» или задержавшись в дороге. С другой стороны, не явится ли Райан раньше назначенного срока? Этого тоже нельзя было исключать. Единственное, в чем Нэнси была абсолютно уверена, — это в том, что Райан придет. Он просто не мог не прийти. Он приходил сюда каждый вечер начиная со вторника, а после вчерашней ночи прочно сидит у нее на крючке. Он может, конечно, повыпендриваться и поиграть в независимость, но, в конце концов, мужик — он и есть мужик, и не в их обычаях упускать то, что само плывет в руки.
Нэнси стала думать о том, как все сложится завтра, и попыталась представить себе физиономию Рея, когда он узнает, что произошло. Ну и рожа у него будет, когда он, мрачнее тучи, войдет в дом! Главное при этом — не рассмеяться. Да и улыбаться нежелательно.
Ну ладно, завтра будет завтра, а сейчас лучше не отвлекаться и сосредоточиться на наблюдении за двором. Единственным источником света вне дома оставался оранжевый фонарь над верхней площадкой лестницы, ведущей к пляжу. Когда Райан подойдет к дому, его силуэт будет четко виден на фоне оранжевого светового пятна.
— Ты куда собрался? — спросил мистер Маджестик, стоя под фонарем посреди лужайки с тоненькими березками, пластмассовыми фламинго и выкрашенными камнями. — Я так сразу и подумал, что это ты.
Райан вступил в круг света.
— Да вот на пляж хочу сходить, прогуляться.
Мистер Маджестик не торопясь раскурил сигару и сказал:
— Бейсбол как раз показывают. Я сначала у Фишеров смотрел, но им детей надо укладывать.
— Кто, вы сказали, сегодня играет? Балтимор?
— И Бостон.
— Правильно. И Маклейн будет играть. Если вы не возражаете, я зайду чуть попозже.
— Пока у них по нулям, — доложил мистер Маджестик и сразу же добавил: — Тут с час назад один
