Шарлотта не поняла, хотел ли он выразить свою печаль по этому поводу или его озабоченность была показной. Она так и не смогла уловить, что именно в его словах было важным, а что просто плодом ее воображения. Сейчас ее беспокоило только одно: как она без помощи Джоаны сможет прочитать эти проклятые свитки. Ведь подруга могла бы перевести эти рукописи.
– Пожалуйста, мистер Йи, я немедленно должна поговорить С Джоаной.
Когда ей в ответ отвесили еще один низкий поклон, Шарлотта почувствовала нарастающее раздражение. По всей вероятности, поклониться по-китайски означает просто пожать плечами и старик ей ничем не поможет.
– О-о, все хорошо, – резко произнесла девушка, окончательно теряя терпение. – Когда Джоана вернется, обязательно известите меня, мистер Йи. Обязательно, – четко повторила она и замолчала. – Если мне сообщат, что Джоана вернулась, моя благодарность будет просто безграничной. – Шарлотта пристально посмотрела на морщинистое лицо старика. Понял ли дворецкий, что она имеет в виду? Дошло ли до него, что она готова заплатить ему, если он передаст ей какие-нибудь известия о подруге?
– Мне крайне важно узнать что-нибудь о Джоане. И я не поскуплюсь…
– Извините меня, мисс Шарлотта, – перебил ее Кен Джин, – но нам уже пора идти за Уильямом.
Шарлотта неодобрительно покосилась на помощника своего отца.
– Нам нужно прямо сейчас забрать Уильяма? Я думала, – смутившись, произнесла она.
– Вы, наверное, правы, мисс Шарлотта, – снова прервал ее Кен Джин. В его голосе звучала трогательная забота. – Мы должны справиться о вашем брате, не случилось ли с ним чего-нибудь плохого, – пояснил он, потупив взгляд.
Шарлотта капризно поджала губы. Ее не так-то легко обмануть. Кен Джину наверняка не нравилось, что она донимает своими вопросами мистера Йи, хотя Шарлотта расспрашивала старика весьма тактично. Китайцы всегда защищают друг друга, Но ей просто необходимо узнать, где Джоана. Она должна перевести эти свитки! Поэтому нужно, чтобы мистер Йи понял, чего она добивается.
Решив пойти на хитрость, Шарлотта достала из своей сумочки золотую гинею. Невольно поморщившись при мысли, что ей придется понести расходы, она, однако, быстро взяла себя в руки. Что же остается делать, если ей как можно быстрее нужно все выяснить? Девушка вложила монету в руку старика.
– Как только вы что-нибудь узнаете, мистер Йи… Я очень, беспокоюсь о судьбе своей подруги, – с неподдельной искренностью, произнесла она.
Старый дворецкий неотрывно смотрел на нее. В его глазах показались слезы. Он кивнул головой.
– Да, да, мисс Шарлотта, мы все очень беспокоимся, – сказал он.
– Мы уже опаздываем, мисс Шарлотта, – напомнил ей Кен Джин. – Господин Уильям будет волноваться.
– Господин Уильям сейчас просто на седьмом небе от счастья. Для него нет лучше развлечения, чем играть с Хи Би, – грубо ответила она, не в силах больше сдерживать свое раздражение.
С чего это вдруг Кен Джин стал таким пунктуальным? Неужели он не понимает, что она еще не закончила свой разговор с мистером Йи? Девушка снова повернулась к старому дворецкому. Старик молчал, делая вид, что ничего не понимает. Она вздохнула. Что ж, наверное, она зря потратила гинею.
– Очень хорошо, – сказала Шарлотта и повернулась к Кен Джину.
Он стоял, смиренно опустив глаза. Однако молодая госпожа прекрасно знала, что он не такой уж покорный, каким хочет казаться. Ей не раз приходилось наблюдать за тем, как он управлялся с ее пьяным отцом. Китаец частенько силой укладывал ее родителя в кровать, хотя был ниже его ростом. И все это он проделывал так ловко и быстро, что ни разу не потревожил в связи с этим ни ее мать, ни Уильяма, ни саму Шарлотту. Честно говоря, она не знала ни одного человека среди китайцев и англичан, который мог бы так стойко и отчаянно бороться с жизненными трудностями, и понимала, что это чрезвычайно ценное качество для мужчины. Однако она не позволит ему так же легко управляться и с ней самой.
– Вот теперь мы можем идти, Кен Джин, – вскинув подбородок, сказала она с некоторым пренебрежением. Изображая оскорбленное достоинство, девушка все же понимала, что не стоит слишком переигрывать, тем более что в ее сумке лежали свитки весьма сомнительного содержания.
Мистер Йи подал ей шляпку. Шарлотта всем своим видом показывала крайнее недовольство. Влажный шанхайский воздухпревратил ее волосы в массу спутанных завитков. Станет еще хуже, когда она засунет свои непослушные кудряшки в шляпку. Но этого требовали правила приличия, и ей придется им следовать. Она неторопливо надела шляпку. Такие тонкости необходимы, когда несешь свитки с изображениями голых мужских органов. Шарлотта едва сдерживалась, чтобы не засмеяться. Усилием воли девушка подавила этот порыв, понимая, как глупоона будет выглядеть, если истерически расхохочется. Тогда все захотят узнать, что она несет.
Именно поэтому Шарлотта решила принять особые меры предосторожности, когда садилась в экипаж. До этого она не обращала особого внимания на сумку – та просто висела у нее на руке, болтаясь из стороны в сторону, потому что в ней действительно не было ничего важного. Так, всякая ерунда, которой обычно интересуются девушки. Однако когда она села в экипаж, из-за привычной уже небрежности сумка ударилась о сиденье и перевернулась.
В общем-то, ничего ужасного не произошло. Сумка просто свесилась с сиденья, и содержимое наполовину высунулось наружу. Но девушка чуть не онемела от страха. 'Не бояться! – мысленно приказала она себе. – Там нет ничего необычного'; Она поспешно засунула старинные свитки поглубже в сумку и так туго затянула на ней шнурок, что он порвался.
Шарлотта посмотрела на Кен Джина. Китаец спокойно обошел экипаж, чтобы сесть на свое место и взять вожжи. В тот момент, когда содержимое сумки чуть не выпало на пол, он стоял позади нее и мог заметить свитки. Она прищурилась, пытаясь всмотреться в его лицо. Оно, как всегда, оставалось невозмутимым – никаких признаков по поводу того, что он увидел нечто непристойное. Стоит ли так волноваться, ведь Кен Джин обычный слуга-китаец. Если он решится рассказать об этом, то ему просто никто не поверит. К тому же он, прости Господи, втыкает в себя иголки. Кто серьезно отнесется к россказням такого человека?
Все поверят, вот в чем дело. Слуги, независимо от их национальности, обычно сплетничают между
