Бесконечный мир

– Странно, –сказал Ларосс. – Похоже, что тот, который разговаривал с нами, говорит совсем на другом языке, чем охранники. Тот язык звучит более тонко, со специфическим свистом. Он попробовал что-то музыкально прошипеть сквозь зубы.

– Разве это возможно? –спросил Кирк, осторожно вскрывая консервы. – Даже если изначально у них были различные языки, вы не думаете, что через три тысячи лет они пришли бы к единому?

– Ну, например, разные языки могут использоваться при различной деятельности. В течение столетий, церковным языком был латинский, хотя большинство людей, приходящих в церковь, не понимало не слова.

– Или у различных социальных классов, –добавил Вилсон. – С тем, с четырьмя полосками, мы не говорили.

Ларосс кивнул.

– Возможно. На Земле тоже так было. До социалистической революции, российская аристократия говорила по-французски.

– Держу пари, что все гораздо проще, –сказал Маккой. – Инопланетянин, слушая мужчину и женщину, разговаривающих по-английски, подумал бы, что слышит два разных языка. Возможно, причина просто в индивидуальных анатомических различиях.

– Не думаю, –сказал Ларосс. – Это слишком просто.

Коммуникатор Вилсона подал звуковой сигнал. 'Рапорт, сэр?.' Они выходили на связь каждые двадцать минут. 'Рапорт отрицательный', – Вилсон закрыл коммуникатор и улыбнулся:

– Что вы скажете об этом языке, доктор?

– Жаргон охранников, –ответил Маккой. – Ваши парни напоминают мне…

[примечание: здесь непереводимо: 'Situation report, sir?' – 'Sit-rep negative', очевидно, именно профессиональный жаргон]

Перед дверью появилось шесть охранников. В этот раз они были вооружены более грозно, копьями и странными рогатками со стрелами, напоминающими иглы. Их сопровождал Chatalia с голубыми полосками, держащий универсальный переводчик.

– Идите за мной.

Люди последовали за ним. В подъемнике инопланетянин, посмотрев на транслятор, вдруг сказал, не обращаясь ни к кому в частности:

– Я изучал это устройство. Оно очень опасно; зачем оно было изобретено?

– Чтобы люди могли говорить с другими людьми…даже не зная их языка, –ответил Кирк.

– Это очевидно. Но зачем?

Кирк вопросительно посмотрел на Ларосса, но тот тоже был озадачен.

– Мне кажется, мы действительно не понимаем вашего вопроса.

Дверь открылась.

– Будут и другие вопросы.

Стены просторного зала были покрыты мозаикой из полированной керамики и украшены сверкающими кристаллами, возможно, драгоценными камнями. Яркие цветные переливы сталкивались в различных комбинациях, чуждых человеческому глазу. Ровно светился потолок.

Около тридцати Chatalia смотрели на них, разместившись на чем-то напоминающем насесты, расположенные в три ряда. С ногами, обхватывающими 'насесты' и свисающими за спиной крыльями, они были похожи на пушистых птиц. В дальнем конце комнаты был еще один насест, расположенный выше прочих,

Все эти Chatalia имели по четыре ленты: три из них – красные-оранжевые- зеленые. В ряде, расположенном ближе всего, четвертая лента была черной. В следующем ряде – красной, и в последнем – серебряной. Одинокий Chatalia, сидящий выше всех, имел золотую полоску.

Он проговорил: 'Маги…' Транслятор внезапно отключили.

– Эй! –воскликнул Маккой. – Мы что, не можем это слышать?

Инопланетянин косо посмотрел на него и отвернулся.

– Я буду удивлен, если это суд, –пробормотал Вилсон.

– Я думаю, мы это скоро узнаем, –сказал Кирк. – Какой-то ритуал, это точно.

Последний ряд внимательно слушал этого очевидного лидера, вытягивая шеи под невозможными углами. Все остальные смотрели прямо вперед, за исключением охранников, приведших людей, которые уставились в пол.

Когда инопланетянин с золотой лентой окончил говорить, средний ряд, с красными лентами, повернулся, слушая одного из Chatalia с серебряными лентами. Затем их представитель обратился к первому ряду с черными лентами.

– Похоже, они все говорят одно и то же, –заметил Ларосс.

– Это религиозная церемония, –сказал Маккой. – Нас собираются принести в жертву.

– Успокойся, Боунз, –одернул доктора Кирк. – Постарайся быть серьезнее.

– А кто шутит?

В конце концов, один из Chatalia с черными лентами обратился к группе, стоящей на полу. Транслятор снова включили.

– Вождь спрашивает, готовы ли вы начать говорить правду?

– Это все, что он сказал? –спросил Кирк.

– Это все, что вам нужно знать.

– Это все, что нам нужно знать. –Кирк выступил вперед, повышая голос. – Мы и так говорим правду. – Он внезапно замер, почувствовав толчок копья в спину.

Chatalia смотрели на пол, на стены, на потолок – куда угодно, только не на Кирка.

– Вы хотите умереть? –спросил инопланетянин с голубыми лентами. Выключив транслятор, он что-то быстро сказал первому ряду. Стражники отпустили Кирка.

Когда он закончил, один из Chatalia с черными полосками повернулся к следующему ряду и повторил вопрос.

– Как они могут все время это делать? –спросил Маккой

– Вряд ли они ведут себя так все время, –сказал Ларосс. – Это имеет какой-то ритуальный смысл.

Через минуту ответ лидера вернулся назад.

– Вождь напоминает вам, что он контролер поведения, а не мыслитель. Так как вы маги, он временно приостановит процесс и подождет кого-нибудь из вашего семейства, чтобы оценить ваше поведение.

– Кажется, пора начинать блефовать, Джим, –прошептал Маккой.

– Думаю, ты прав. –Он адресовал вопрос Chatalia, держащему транслятор. – Вы, кажется, не очень нас боитесь. Почему? Ведь вы знаете, что мы можем сделать с вами – или думаете, что знаете.

– Тогда вы признаете, что являетесь магами вне касты.

– Мы ничего не признаем. Мы не обязаны отвечать на ваши вопросы. А вот вы ответите, если с нами что-то случится.

– Мы не причинили вам вреда, –он сложил руки в сложном жесте, затем повернулся и сказал что-то залу.

– Комиссия, –процитировал Маккой, – это существо, которое имеет много голов, но не имеет мозга. Это все больше и больше напоминает Землю.

После церемонии вопросов и ответов:

– Вождь не одобряет угроз. Он напоминает вам, что каста превыше семейства.

– Но у нас нет касты!

– Точно. Тогда вы понимаете, что вождь может заключить вас в тюрьму или даже казнить, пока маг первой касты не оспорит его решение.

– Он не осмелится убить нас, –мягко сказал Кирк, затем вспомнил, что для них тон голоса ничего не означает. – Вы не думаете, что последуют репрессии?

– Это не в моей –…