ища его и в «Рослагене» (какого на карте просто нет!), и среди «Руотси»,[8] и вообще везде, только не там, где надо, упоминаются, как народ «
Таков факт существования Киева, построенного Князем Кием. Город
Самая главная ошибка, совершаемая историками, — это [их] понимание слова «Варяг» (Венд, или Западный Славянин, знающий «Нурманский строй»). В это слово вкладывается понятие «Нурман» и затем с ним оперируют, как с истиной!
Однако понятие исторического факта, вводимое нами, сразу же разбивает такой подход. «Варяги» бывали в Новгороде и даже жили там. Виндава — «город Вендов», а Либава — «город Любава». На побережье Венды составляли значительный процент населения. Следовательно, они врагами не были. «Нурманы» — другое дело. Эти всегда были врагами Русов. Вот эти
Наконец, «Нурманы» географически, если бы они хотели, были ближе к Новгороду и должны были его захватить, прежде чем Киевскую Русь. Это они именно и попробовали сделать, когда явился Ререк[13] с Братьями и прогнал их оттуда. По традиции, передаваемой народом, десять тысяч «Викингов» погибло в битве. Странно было бы, что после этого Ререк, если бы он был «Нурманом», пошел бы на юг и захватил бы Русь Киевскую, оставив в тылу Новгород, «Нурманам» враждебный. Допустим на минуту, что «Варяги суть Нурманы». Как они могли бы пройти в Киевскую Русь?
Новгород, только что переживший «Викингов», их бы туда не пустил, справедливо полагая, что усилившись на юге, «Викинги» снова придут, на этот раз окончательно, в Новгород. Между тем, Ререк, даже убив Вадима Храброго,[14] был принят Новгородцами в качестве Князя, т. е. Воеводы. Позже он отбыл в Киев. Почему он это сделал? Потому, что Киев был для Новгородцев тоже Русью, хотя и не так организованной, и они туда «бегали», когда были не в ладах с властью и даже жили там подолгу. Для Киян Новгородцы были тоже своими и они их радушно принимали.
Были для них тоже своими и «Варяги», Западные Славяне, с которыми они могли даже говорить и понимали их. Интересно, как бы понимали они «Нурманов»? Еще в Новгороде так-сяк могли найтись купцы, ездившие в «Свею», или «Нурманию» (Урманию) и говорившие «по-Нурмански», но в Киеве если и были, то исключительно из Новгородцев же. Свои, Кияне, «Нурманского» языка не знали. Если при этом были «Варяги», ездившие в Царьград, чтоб наниматься в дружины, то это были обычные «кондотьеры», продававшие шпагу, где попало. Эти люди никак не могли захватить Киева, не захвативши Новгорода, ибо тогда они бы никак не смогли бы общаться с их родиной, путь в которую проходил через Новгород.
Что «Варяги» были довольно жестоки, не вызывает сомнений. Они эту жестокость выработали в борьбе с «Нурманами». Однако, в борьбе против Русов, как Новгородских, так и Киевских, они этой жестокости не проявляли и даже помогали им избавиться в Новгороде от «Нурманов», а в Киеве — от кочевников Половцев, Печенегов, Хозар[15] и других таких же Степняков. Уже позже «Нурманы» в дружинах Князей бывали, да и то еще вопрос, сколь часто они были действительно «Нурманами». Очень многие «Варяги», по примеру соседей своих, — «Нурманов», носили «Нурманские», или же «Саксонские» имена, не будучи ни «Нурманами», ни Саксонцами. Нам известны имена, например, таких Королей Ободритов, как Годлав (Богумил), отец Ререка, или Годшалк и другие. Для них это было так же естественно, как для нас называться «Жорж», «Николя», «Пьер» и т. д. Таким образом, даже такие имена, как «Стемид», «Хелги» или же «Ингвар» не могут еще доказывать, что их носители были действительно «Нурманами». Просто тогда была такая мода на северные имена.
Были же даже Киевские Князья, Аскольд и Лир, имена которых могут быть приняты за «Нурманские». Особенно это верно по отношению к Аскольду, которого можно назвать даже «Аском». «Дощьки Изенбека»[16] говорят о каком-то «рыжем Аске»,[17] бродившем по югу со своей шайкой. Занимались таким разбоем в те времена и настоящие «Варяги». Грабительство было тогда в порядке вещей, хотя на грабителей и ворчали и называли их разбойниками, «ворягами» и т. д.
Из Польской Истории мы знаем, что еще во времена первых Королей Польских разоренные западнославянские Князья переходили в Польшу. На западе на них наступала Германская этния.[18] Чтоб спастись от надвигавшейся на них «марки»,[19] они переходили в Польшу и уже совместно с Поляками отстаивали свою свободу и Славянскую этнию. К Русам этим Славянским беглецам было дальше, но они проникали и туда. В Польше же это было весьма закономерным явлением.
Между тем, если в Польше о «Варягах» знали, то на Руси, лежавшей дальше, могли знать и не знать. Что же касается Русских Историков, во времена Ломоносова, кстати, бывших в подавляющем большинстве немцами, то они даже не хотели знать. Многие из них были с Ломоносовым даже во враждебных отношениях. Так в Русскую Историю въелся неправильный взгляд на Начало Истории, доживший до нашего времени под именем «норманизма».
Темой же «Новгородской борьбы за свободу» воспользовались, как и именем Воеводы Вадима Храброго, «декабристы». Писал об этом и М.Ю. Лермонтов, отрывки стихов которого дошли и до нас. Однако, Новгородская «борьба за свободу» была иной, чем можем думать мы. Там хотели быть полными хозяевами своей «свободы» купцы, а не граждане государства. Купцы же считали «свободой» простую, не ограниченную законом эксплуатацию «работного народа».
Таким образом, мы видим, что «Варяги» никак не могли быть «Нурманами». Тем более, что и Летопись, говоря о «призвании Варягов», выражается так: «и послали к Руси», т. е. к Славянам. Славяне тогда все назывались Русью.[20] На это намекает, хотя прямо этого не говорит, и Прокопий Кессарийский.[21] Он говорит, что «Анты и Славяне все носили одно имя и представляли (собой) один народ». Об этом совершенно точно сказано в «Войне с Готами».
Защитники Новгородской свободы не хотят знать, что и в Новгороде были волнения в связи со свободой и что молодежь уходила в «повольники», или «ушкуйники», от купечески строгой «свободы» города. Это естественное явление, ибо молодежь всегда хочет заранее освободиться от опеки старших.
Известно, что Одоакр, Король Русинов, Гепидов, Готов, Унгаров и Герулов, был в какой-то связи с Киевом еще в 477-м году.[22] Это одно из первых сообщений о Русах в Истории. Первым все же надо считать сообщение польского Историка Стрыйковского в его «Хронике» XVI века о постройке Князем Кием Киева, хотя она и была написана позже. Однако, Стрыйковский основывался на «до-Рюриковской Летописи», попавшей в Польшу и написанной в Киеве. Почему-то это сообщение еще XVI века никак не отразилось на страницах Русской Истории. Виной тому, вероятно, пристрастное отношение ко всему, что касалось прошлого Русов, со стороны самих же историков, в большинстве немцев. Им было
