Самые синие глаза

Мне не нравится, когда говорят о таких вещах.

Мне тоже. Давай поговорим о чем-нибудь другом.

О чем? О чем поговорим?

О твоих глазах.

А, о глазах. О моих синих глазах. Ну-ка, я еще раз посмотрю.

Смотри, какие они красивые.

Да. Они каждый раз становятся все красивее.

Они лучше всех глаз, какие я только видела.

Правда?

Да.

Красивее, чем небо?

Гораздо.

И лучше, чем в книжке про Элис и Джерри?

Конечно. Гораздо красивее, чем в той книжке.

И лучше, чем у Джоанны?

Да. И более синие.

Синее, чем у Мишелены?

Да.

Ты уверена?

Конечно я уверена.

Говоришь ты не очень убедительно.

Я уверена, только вот…

Только вот что?

Да ничего. Я просто подумала о женщине, которую видела вчера. У нее тоже были синие глаза. Но нет. Не такие, как твои.

Точно?

Точно. Я теперь вспомнила. Твои синее.

Я рада.

Я тоже. Не хочу думать, что есть кто-то, чьи глаза синее, чем твои. Уверена, что таких нет. По крайней мере, не здесь.

Но ты точно не знаешь. Ты ведь не видела всех вообще?

Нет, не видела.

Поэтому где-то могут быть.

Маловероятно.

Но могут. Могут. Ты сказала «здесь». Здесь наверняка ни у кого нет таких глаз. А где-нибудь еще? Даже если мои глаза синее, чем у Джоанны и у Мишелены, синее, чем у женщины, которую ты видела, где- нибудь есть тот, у кого глаза синее моих.

Не глупи.

Может быть. Может?

Скорее всего, нет.

Но предположи. Например где-то далеко. В Цинцинатти, скажем, есть кто-то, у кого более синие глаза, чем у меня. Может быть так, что есть два человека с синими глазами?

И что? Ты просила синие глаза. Ты их получила.

Он должен был сделать их еще синее.

Кто?

Мистер Мыльная Голова.

Ты говорила оттенок синего, который ты хочешь?

Нет. Я забыла.

Понятно.

Смотри, смотри туда. На ту девочку. Смотри на ее глаза. Они синее чем мои?

Нет, я так не думаю.

А ты хорошо смотрела?

Да.

Вот еще кто-то идет. Смотри на него. Если они синее, скажи.

Ты какая-то глупая. Я не собираюсь смотреть на глаза всех подряд.

Ты должна.

Ничего подобного.

Пожалуйста. Если есть где-то человек с глазами, синее, чем мои, должен быть тот, у кого самые синие глаза. Самые синие в мире глаза.

И это так ужасно, да?

Пожалуйста, помоги мне найти.

Нет.

Ты думаешь, мои глаза недостаточно синие?

Недостаточно синие для чего?

Для того, чтобы… я не знаю. Для чего-нибудь. Для тебя!

Я больше не собираюсь с тобой играть.

Нет, не уходи.

Я пошла.

Почему? Ты на меня злишься?

Да.

Потому что мои глаза недостаточно синие? Потому что у меня не самые синие глаза?

Нет. Потому что ты глупо себя ведешь.

Не уходи. Не оставляй меня. Ты вернешься, если они у меня будут?

Кто они?

Самые синие глаза. Ты тогда придешь?

Конечно приду. Я только на некоторое время тебя оставлю.

Обещаешь?

Конечно. Я вернусь. Прямо пред твои глаза.

Так это и было.

Черная девочка хотела синие глаза белой девочки, и ужас на сердце от ее желания был превзойден лишь злом его исполнения.

Мы с Фридой иногда видели ее после того, как ребенок родился раньше времени и умер. После слухов и медленного качания головами. Она была такой грустной. Взрослые отворачивались в сторону; дети, которые ее не боялись, смеялись над ней.

Урон, нанесенный ей, был абсолютным. Она проводила свои дни, свои свитые, зеленые дни, бродя туда-сюда, туда-сюда, качая головой в такт барабанщику, столь далекому, что лишь она одна могла его услышать. Локти согнуты, кисти лежат на плечах; она махала руками словно птица, которая целую вечность тщетно пытается взлететь. Она била по воздуху, крылатая, но севшая на землю птица, стремящаяся к синей пустоте, и не могла достичь ее, не могла даже увидеть, однако пустота наполняла пространство ее разума.

Мы пытались смотреть на нее, не вглядываясь, и никогда, никогда не подходили близко. Не потому, что она была смешной или отталкивающей, или оттого, что боялись, но потому, что мы ее подвели. Наши цветы не выросли. Я считала, что Фрида была права, и я посадила их слишком глубоко. Как можно быть такой небрежной? И мы избегали Пеколу Бридлоу — всегда.

Года складывались, как носовые платки. Сэмми давно покинул город, Чолли умер в работном доме, миссис Бридлоу все также занимается хозяйством. И где-то в маленьком коричневом доме на краю города, куда они переехали с матерью, живет Пекола; ее можно увидеть даже сейчас, иногда. Птичьи движения превращались в подергивания, когда она брела среди подсолнухов и шин, бутылок из-под колы и молочаев,