– Верните машину обратно, Браннарт! – внезапно прокричала Железная Орхидея. – Не уступайте солдатам. Пусть делают, что хотят.
– Машина времени им не поможет, – снова раздался голос ученого. – Навсегда вернуться в прошлое невозможно. Сержант, вам лучше бросить свою затею, все равно у вас…
Мартинец убрал звук.
– Что я говорил? – сказал он, повернувшись к О'Двайеру. – План сработал.
– Мне кажется, все не так просто, – ответил солдат. – В этих краях жизнь воспринимают как развлечение. Возможно, с нами просто играют. Кроме того, с нами могут расправиться с помощью Колец Власти.
Сержант Мартинец скосил глаза на мизинец, весь унизанный кольцами.
– У меня они не работают, – буркнул он.
– Кольца Власти рассчитаны на одного-единственного владельца, – снова подала голос Железная Орхидея. – Связаны с его биологической сущностью.
– А эти роботы подчиняются только Лорду Кархародону? – спросил сержант, заметив вошедший в комнату автомат, принесший поднос с едой.
– Они могут повиноваться кому угодно, если им приказать, – ответил Кархародон.
– Тогда прикажите этому роботу, чтобы он подчинялся мне.
– Ты станешь выполнять приказы солдат, – распорядился Кархародон, измерив автомат взглядом.
– Сержант, на экране какой-то корабль, – неожиданно оповестил Мартинеца О'Двайер. – По форме старой модели, будто из музея.
– Этот корабль построил мой приятель, странник во времени, – пояснил Лорд Кархародон.
– Забавная штука, – заметил рядовой Денериз, подойдя к монитору и взглянув на длинный веретенообразный предмет, который рос на глазах, сближаясь с землей. – Я представлял себе машину времени по-другому.
– Неважно, как она выглядит, – ответил сержант и сентиментально продолжил: – Скоро мы окажемся в космосе среди холодных и все еще загадочных звезд. Впереди опасное путешествие, в котором предстоит полагаться лишь на самих себя, но мы не дрогнем, ибо нами руководит высокая благородная цель. Может, вам мои слова непонятны, может, вам и не надо забивать лишним голову, но стоит сказать, что лишь благодаря таким храбрым парням, как мы, Земля все еще крутится вокруг Солнца, а люди могут спокойно спать, не тревожась о будущем…
– Не пора ли нам на корабль? – прервал Мартинеца О'Двайер.
– На корабль отправимся группами по пять человек, – распорядился сержант. – Надо проверить, нет ли на корабле засады. Если там все спокойно, первая группа подает сигнал следующей пятерке. Если и дальше ничего не случится, за второй группой отправится третья, и так далее. О'Двайер, вы пойдете последним. Сядьте у монитора и не спускайте глаз с экрана. Отправитесь на корабль, если увидите, что на нас не напали. Да, и прихватите с собой этого робота: он может нам пригодиться.
– Слушаюсь, сэр, – повиновался О'Двайер.
– Если увидите, что на корабле завязался бой, убейте заложников.
– Слушаюсь, сэр, – повторил О'Двайер, на этот раз без должного рвения.
Неожиданно раздался звонок.
– Что это? – удивился сержант.
– Сигнал моего хронометра, – пояснил Лорд Кархародон. – Мне пора на дуэль с Герцогом Квинским.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. Дуэль
Герцог Квинский со шпагой в руке ждал Лорда Кархародона в условленном месте. Вокруг него собралась целая толпа зрителей, но все они, вместо того, чтобы томиться в ожидании поединка, обещавшего обернуться кровавой драмой, с любопытством смотрели вверх на зависший в небе корабль с солдатами на борту. В другое время Герцог и сам бы не упустил случая отдать дань необычному происшествию, но сейчас, в преддверии несравнимо более значимого события, он испытывал лишь чувство крайнего недовольства как бесцеремонными действиями солдат, так и нетактичностью зрителей.
Внезапно из толпы вырвался чей-то голос:
– Железная Орхидея! Лорд Кархародон! Они идут сюда. Они спасены!
Толпа одобрительно зашумела, затем расступилась, пропуская в круг Лорда Кархародона, и замолчала. Все взоры обратились на дуэлянтов. Герцог сдержанно поклонился, его противник ответил тем же. Мертвую тишину нарушила Железная Орхидея, казавшаяся спокойной и даже чем-то довольной.
– Пусть победит достойнейший! – торжественно провозгласила она.
– Деремся насмерть, – сухо сказал Герцог Квинский. Лорд Кархародон встал в позицию.
– Защищайтесь, мосье! – воскликнул Герцог и со звоном скрестил свой клинок со шпагой противника.
Однако, несмотря на столь воинственный клич и несомненное желание одержать верх над соперником, Герцог Квинский первоначально ограничивался осторожными парированиями, отступая, когда Лорд Кархародон приближался, и в то же время пытаясь угрожать его лицу концом своей шпаги. Постепенно Герцог перешел к более решительным действиям: он сделал несколько выпадов, но все они были парированы противником. Темп боя нарастал с каждым мгновением, и зрители, поначалу отпускавшие хвалебные реплики, один за другим смолкали и с напряженным вниманием следили за дуэлянтами: одним, скрытым за маской, и потому казавшимся совершенно невозмутимым, и другим, возбужденным и раскрасневшимся.
Действительно, развлечение на старинный манер оказалось нелегким. К своему удивлению, Герцог Квинский почувствовал, что поединок с Лордом Кархародоном отнимает у него значительно больше сил, чем бой с автоматом, но в то же время он с удовлетворением уяснил: его соперник фехтует в той же манере, что и инструктор. Железная Орхидея была не права, подозревая Лорда Кархародона в коварстве. Внезапно Герцог вспомнил об условиях поединка, о которых в пылу боя забыл. Умереть, чтобы более не воскреснуть, лишиться радостей жизни – такая перспектива теперь показалась ему малоприятной. По спине Герцога пробежал холодок. Минутная слабость безнаказанной не осталась. Герцог Квинский замешкался, и шпага Лорда Кархародона вонзилась ему в плечо. Герцог пошатнулся, но устоял на ногах. Он почувствовал боль и решил, что сейчас умрет, но, вспомнив об этикете, нашел силы произнести:
– Удачный выпад, мосье!
Послышался одобрительный возглас Железной Орхидеи. Обоснованно отнеся похвалу на свой счет и придя к мысли, что он не умер, Герцог Квинский приободрился, встал в позицию и с прежней уверенностью воскликнул:
– Защищайтесь, мосье!
На этот раз Герцог сразу же пошел в наступление. Но все его выпады Лорд Кархародон хладнокровно парировал. Вскоре Герцогу опять пришлось защищаться. Неожиданно он почувствовал, что его одолевает озноб, и, хотя боль в плече притупилась, каждое движение теперь давалось с натугой. Скованность дала себя знать. Шпага Лорда Кархародона пронзила ему левую руку.
– Удачный выпад, мосье! – машинально воскликнул Герцог.
Лорд Кархародон ничего не ответил. Он застыл со шпагой в руке, ожидая, что предпримет его соперник.
Оказалось, что Герцог Квинский и не думает прекращать поединок. Он встал в позицию и с криком «Защищайтесь, мосье!» ринулся в наступление. Тревожное ожидание зрителей достигло предела. Сам Герцог объяснил себе неожиданный прилив сил охватившим его незнакомым чувством, которое он определил как архаический страх. Воодушевленный прикосновением к прошлому, Герцог продолжал наступать. Один выпад следовал за другим. Лорд Кархародон едва сдерживал этот натиск. Но устоять перед внезапным напором противника ему было не суждено. При одном из выпадов Герцог Квинский очень ловко отбил шпагу Лорда Кархародона кверху и, сделав стремительный выпад, пронзил грудь сопернику. Лорд Кархародон разжал руку с оружием, чуть постоял, а затем упал навзничь, орошая пересохшую землю алым потоком крови.
Герцог Квинский выронил из рук шпагу и уставился на поверженного соперника остекленевшим помутившимся взглядом. Когда к нему подошли, его тело сотрясала крупная дрожь. Теперь уже не страх, а другие, столь же незнакомые чувства переполняли Герцога, и он не мог понять, почему Железная Орхидея
