— Это всего лишь сон… Это только сон, — вынужден он внушать самому себе.
Но до сих пор у него сбивчивое дыхание, его мучают озноб и удушье, но еще страшнее чувство невосполнимой потери, неискупимой вины.
Все, как в ту роковую полночь…
— Доброе утро! — услышал он женский медовый голосок, спустившись поутру в кухню, злой, невыспавшийся.
Он вздрогнул от неожиданности. Потребовалось время, чтобы вспомнить, как такое стало возможным. С террасы вошла Абигейл с чашечкой какого-то ароматного травяного настоя. Улыбаясь, она сказала:
— Я и тебе заварила.
— Что? — сипло спросил он.
— Я пожелала тебе доброго утра, — рассмеялась молодая веснушчатая женщина. — Хочешь травяного чая?
— Чем ты так довольна? — раздраженно спросил он.
— Ночью дождь прошел, — радостно сообщила она.
— Знаю, — буркнул хозяин дома.
— Чувствуешь, как свежо?
— Ты всегда по утрам такая счастливая? — недоверчиво осведомился он.
— Конечно.
— Кошмар, — фыркнул Закари и вышел из кухни.
— Зак, что с тобой? — крикнула ему вслед Абигейл. — Может, прогуляемся?
— Сейчас? Ты в своем уме? — сорвался Закари.
— Сам подумай, в такой час на пляже никого. Идем! — жизнерадостно настаивала женщина. — Воздух просто звенит чистотой.
— Пусть себе звенит…
— Зак… — настойчиво, даже с нотками каприза, позвала его Эбби.
— Иди, если тебе так хочется.
— Мы пойдем вместе! — решительно объявила она и распорядилась: — Бери свою чашку. Я уже налила чай в термос… Зак, думаешь, я не вижу, что ты не спал всю ночь? — проговорила всеведущая Эбби.
— Слушай, что тебе от меня нужно?! — вспылил мужчина.
— Я хочу, чтобы ты прогулялся со мной до пляжа и выпил свой травяной чай, — терпеливо ответила специалист по терапевтическому массажу. — Ты когда-нибудь пил чай на рассвете на пустынном пляже после ночного дождя?
— Нет, потому что в здравом уме я бы до такого просто не додумался, — съязвил Закари.
— Ты думаешь, что если обидишь меня, то легко от меня отделаешься? Увы, у тебя это не получится… Пойдем! — в очередной раз позвала его неунывающая рыжая женщина и задорно сморщила свой веснушчатый носик.
Закари бездумно поплелся вслед за ней. В сущности, он и сам не понимал, к чему затеял эти бестолковые препирательства, чтобы потом все равно согласиться. Обычно он вставал по утрам с единственной мыслью — надо как-то пережить очередной день. Лишь затем, постепенно, к нему возвращалось ощущение осмысленности существования.
— Я, между прочим, специально дожидалась, когда ты проснешься, чтобы помедитировать на пляже вместе с тобой, — сообщила Эбби, обернувшись.
— Помедитировать? — переспросил ее мужчина.
— Именно. Тебе это не повредит.
— Я не сторонник этого восточного мистицизма, — пробурчал Закари, приостановившись на крыльце дома с захваченной на кухне чашкой.
— Но ты любишь океан. Этого вполне достаточно.
— Не уверен, что так уж люблю его, — покачал он головой.
— Быть такого не может! — заявила Эбби. — Ты купил дом, из окон которого открывается самый лучший вид на океан во всем Квинсленде, окна твоего кабинета в туристическом центре тоже смотрят на океан.
— Иногда невозможно отвести глаз и от того, что страстно ненавидишь, — невзначай заметил он.
— Чем же тебе так не угодил океан?
— Океан ни в чем не виноват, — рассудил Зак.
— Вот и я так думаю, — подтвердила Эбби, решительно вышагивая впереди него с термосом и свернутым в рулон ковриком.
Она налила в его чашку ароматного чая и расстелила свой коврик. Усевшись в позе лотоса лицом к расцветающему солнечному диску, она отрешилась от всего, тогда как Зак, звучно прихлебывая, злобно озирался по сторонам, чувствуя себя полным идиотом.
К его радости, на пляже в столь ранний час действительно было пустынно. Лишь изредка можно было приметить силуэты влюбленных парочек из туристов, которых тоже вряд ли стоило считать нормальными.
— Что сегодня транслирует Вселенная? — ехидно осведомился Закари, когда Абигейл стала вновь восприимчива ко всему мирскому.
— Изумительные флюиды. Напрасно ты не стал медитировать вместе со мной.
— Предпочитаю обычный земной шум. В нем больше смысла, — съязвил скептик. — Остальное не воспринимаю.
— Твоя проблема не в этом! — решительно объявила массажистка.
— Верно. У меня нет проблем, — процедил Закари.
— Твоя проблема в том, что ты постоянно стремишься в одну точку во времени, и твоя цель — твоя трагедия — в прошлом.
— Досужие догадки, — зло отпарировал он.
— И еще ты любишь жалеть себя.
— Эта фраза рано или поздно становится коронной для любого, кому кажется, что он знает жизнь и знает людей. А я тебе скажу, что все это — не более чем дешевые мистификации. Настоящие проблемы, жизненные, душевные, духовные, так не решаются. Человеческая жизнь — не игра в цвета, ароматы, гербарии, заговоры…
— Если я тебя так раздражаю, если ты в корне со мной не согласен… почему помогаешь мне, почему мы общаемся, почему ты позвал меня в свою фирму, в свой дом?
— Не знаю, — честно признался Зак.
— Если я тебя так нервирую, то сейчас же соберу вещи, и ты меня больше не увидишь.
— А я как раз хотел предложить тебе остаться в особняке, — невинно сообщил мужчина.
— Хорошо, — неожиданно легко согласилась Эбби.
— Если ты закончила принимать послания внешних сфер, пойдем завтракать, — предложил Закари.
— С удовольствием, — она поднялась и направилась за ним к особняку «Козерог».
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Закари Форрестер даже не пытался объяснить себе возникшее в нем желание, совершенно противоречившее его первоначальному настрою. Все случилось само собой. Эбби его лишь забавляла, она не представляла опасности его душевному спокойствию. Поэтому поселить ее в своем доме казалось Заку такой же безделицей, как, например, завести веселую зверушку, лишь бы не быть все время одному. Тем более что и дом его не был еще домом в полном смысле этого слова.
В общем, мужчина рассудил, что никакой ошибки не произошло. Вернее, убедил себя в этом.
