Хэтен! Я должна тебе сообщить, что здесь появился смелый охотник, который гоняется за твоим Огайло. Он может заарканить его или достать петлей!
— Ему нужны волшебные рога барана? — задумчиво произнесла Хэтен. — А вдруг это злой человек? Ты, Янжима, не должна допустить, чтобы рога Огайло достались охотнику.
И Хэтен вернулась на свое облако.
Домой Гамбо вернулся огорченным, хотя и добыл, как обещал Бадме, баранины-свеженины. Его удручало то, что он упустил снежного барана с волшебными рогами! Ведь они могли бы поставить брата на ноги! «А все-таки я его добуду!» — дал себе слово Гамбо и приступил к сборам.
Перед тем как отправиться к баргузинским гольцам, Гамбо наказал Аюне:
— Береги, мать, Бадму, ухаживай за ним, обнадеживай…
Взял Гамбо с собой необходимые для лова снасти и пошел берегом Байкала. И тут сразу же подул ветер, да такой сильный, что идти стало невозможно.
«Какая-то сила препятствует мне», — подумал Гамбо, но назад и шагу не сделал, вперед прорывался. Где ему было знать, что это Янжима приступила к делу!
Кое-как Гамбо достиг густого соснового бора, но тут его схватили крючковатые ветки сосен и, чтобы поднять Гамбо выше, сами вытянулись — даже корни наружу повылезали. А песок с берега засыпал глаза Гамбо. Заскрипели, затрещали сосны, раскачали охотника и бросили его далеко в море, а сами так и остались стоять на корнях, как на ходулях.
Упал Гамбо в холодные воды Байкала и погрузился на самое дно. Откуда ни возьмись появились глубоководные голомянки — прозрачные как стекло рыбки, и стали они со всех сторон щипать и хватать охотника. Не растерялся Гамбо, собрал голомянок в стаю и приказал им поднять себя на поверхность. А тут плавали нерпы — байкальские тюлени.
Гамбо подкрался к самой большой из них, ухватился за ласты, и та благополучно доставила его на берег.
Отправился Гамбо дальше. Миновал густой темный лес, вышел в светлый распадок. Идти на просторе стало веселее. Но к вечеру над распадком нависла черная тяжелая туча. И вокруг стало пасмурно. Поглядел вверх Гамбо и ужаснулся: у тучи оказалась большая лохматая голова с глубокими, тускло мерцавшими глазами и приплюснутым носом. И заговорила эта голова глухим устрашающим голосом:
— Вернись назад, строптивый охотник, или я — Вечерняя Туча — оболью тебя сейчас так, что ты промокнешь до костей и за ночь окоченеешь до смерти!
Гамбо рассмеялся:
— Не пугай, не боюсь тебя!
В ответ сверкнула молния, ударил гром, и туча разразилась небывалым водяным потоком. Такого дождя Гамбо еще не видел, но страху не поддался. Разделся он и всю ночь растирал свое тело. Под утро дождь стих, но внезапно появился густой туман. И у тумана оказалась большая голова с выпуклыми серо- пепельными глазами и толстым белесым носом и молочно-белыми волосами. И заговорила эта голова скрипучим холодным голосом:
— Я — Утренний Туман — повелеваю тебе, дерзкий охотник, уходи отсюда или я задушу тебя!
И пухлые руки тумана потянулись к шее Гамбо.
— Нет, не дамся я тебе! — вскричал Гамбо и стал бороться с туманом. Час, другой боролся — не выдержал туман, уполз в горы.
На небе появилось белое серебристое облачко, а на нем — сама Хэтен, вся в розовом.
— Зачем тебе, храбрый и сильный охотник, понадобились волшебные рога моего Огайло? Ты и без них — богатырь богатырем! — обратилась она к Гамбо.
«О, так это же сама Хэтен, хозяйка баргузинской тайги!» — догадался Гамбо. Ответил чистосердечно:
— Не для себя, для брата больного стараюсь.
— Это хорошо, — просияла Хэтен. — Забота о других — похвальна. Значит, ты — хороший человек! А как тебя зовут?
— Гамбо, охотник Подлеморья.
— Так продолжай же свои поиски, Гамбо. Сказала так и — повернула облако назад, уплыла дальше к гольцам.
— О, прекрасная повелительница Хэтен! — такими словами встретила госпожу девушка в шкуре рыси. — Я все делала для того, чтобы этот упрямец-охотник отступился от задуманной затеи, но его не останавливают никакие преграды!
— Они бессильны против него, — задумчиво произнесла Хэтен.
— И я признаюсь тебе, Янжима: мне нравится этот охотник. Сила его покорила меня. Я люблю сильных и благородных людей.
— Что ты говоришь, прекрасная Хэтен! — возмутилась Янжима. — Неужели ты допустишь, чтобы этот пришелец стал обладателем волшебных рогов Огайло? Они же принадлежат только тебе!
— Верно говоришь, Янжима. Но что я могу поделать! Я полюбила этого смелого, сильного охотника.
— Хэтен, одумайся! — вскричала Янжима. — Ведь одолеть его — это в твоих силах… Достоин ли он твоей любви?
— Да, достоин! — твердо сказала Хэтен. — И пусть он стремится сюда, посмотрим, что будет дальше.
Гамбо между тем шел и шел через буреломы и лишайники, через бурные стремительные потоки и каменные россыпи к заветной цели. Показалось знакомое ущелье. Глянул на утес Гамбо и обомлел: на нем стоял, как и прежде — спокойно, тот самый неуязвимый снежный баран.
«Огайло! — воспрянул духом Гамбо. — Ну, теперь ты не уйдешь от моего аркана, — заговорил Гамбо. — Я скраду тебя во что бы то ни стало и вернусь с волшебными рогами к брату: быть ему здоровым и сильным!»
— Не утруждай себя напрасно, Гамбо, — послышался из расщелины голос Хэтен. — Подойди ко мне, я сама подарю тебе волшебные рога Огайло.
Чего-чего, а этого никак не ожидал Гамбо! Едва владея собой от волнения, Он послушно поднялся на утес.
— Не замечаешь перемены? — спросила Хэтен охотника, кивая на Огайло.
На голове барана красовались обыкновенные рога, а волшебные держала в руках Хэтен.
— На доброе дело и доброму человеку добра не жаль.
— О, как ты сама добра, Хэтен, — осмелел Гамбо. — И как я тебе благодарен! Чем же я смогу отплатить тебе за твою доброту!
— А может, она и для меня обернется добротой, — загадочно сказала Хэтен. — Ведь благодарна-то я!
— Кому-же?
— Моему Огайло!
Хэтен подошла к снежному барану и обняла его за шею.
— А ему-то за что? — спросил Гамбо.
— За то, что он привел меня к встрече с тобой. Взмахнула Хэтен желтым платочком, и облако опустилось с неба.
— Вот мы сейчас и отправимся к тебе, Гамбо, — сказала Хэтен и обратилась к Янжиме, — не забудь взять с собой заветное одеяние!
Сели они втроем на облако и поплыли по небу. Внизу под ними щетинилась темно-зеленая тайга, извилистыми серебряными ленточками тянулись реки. И далеко позади остался утес, на котором стоял и глядел вслед удалявшемуся облаку снежный баран.
— Прощай, Огайло! — помахала ему рукой Хэтен. — Ты не будешь на нас в обиде: в дар тебе я
