– Я предупрежу, чтобы, как только ты приедешь, тебя сразу проводили в мой кабинет.
– Вам нравится жить в собственной резиденции с круглосуточной охраной, мистер Пауэлл? – Ник пожалела о своем саркастическом замечании в ту самую секунду, как оно слетело с ее губ.
– Это вопрос безопасности, мисс Бакстер. И только.
Падж добрался до дома задолго до темноты, заехав по дороге в автопарк, где поменял арендованную машину на свою собственную. Когда он был мальчишкой, то терпеть не мог семейный особняк со стошестидесятилетней историей. Но, повзрослев, он привык к родному очагу. К своей семье Падж испытывал двойственные чувства. Он обожал мать и ненавидел отца. Своих сестер, Мэри Энн и Маршу, он терпел. Слава Богу, видел их он только на каникулах и в праздники. Своих предков он знал как по материнской линии, так и по отцовской. Все они были выходцами из Европы. Его отец приходился троюродным братом матери Пинки, но в некоторых семьях любое родство было пропуском в клан. Они с Пинки познакомились на одном из праздников, который собрал даже дальних родственников. Они были детьми, но сразу сошлись и дружили все годы.
Падж закатил «БМВ» в ангар за домом, достал из багажника вещи и поднялся по каменным ступеням к заднему входу. Он давно отказался от прислуги. Хороших помощников найти почти невозможно, и Падж считал, что лучше обходиться самому, чем мириться с некомпетентностью. Раз в неделю, если он жил в доме, к нему приходила старая Аллегра Дьютре. С девяти до полудня она прибиралась и готовила, после чего оставляла его одного. Аллегра была поварихой в их доме столько, сколько Падж себя помнил. Ей было уже около семидесяти, но силы еще не оставили ее, хотя соображала она и не так быстро, как раньше. Падж был добр к Аллегре, поскольку она всегда относилась к нему с уважением, коего он заслуживал.
И никогда не лезла в его дела.
Хвала небесам, солнце наконец село, и с реки подул легкий ветерок. Падж прошел через дом на кухню, отключил сигнализацию и бросил на пол чемодан и круглую коробку с трофеем. Чемодан был практически пуст, если не считать маскировки: парики, косметика, липовые усы и бороды. Даже несколько комплектов цветных контактных линз. От одежды, которую он использовал на пути до Баллинджера и обратно, Падж избавился, разбросав ее по разным мусорным бакам вдоль дороги.
Сняв пиджак и повесив его на спинку кухонного стула, Падж расстегнул рубашку до груди и сел. Снял ботинки и носки. Посмотрел на коробку с трофеем и улыбнулся. Он дождется утра и тогда пополнит свою небольшую, но уникальную коллекцию. Впрочем, зачем ждать? В конце концов, его тайная комната в подвале дома пустовала больше года, прежде чем около двух месяцев назад он начал наведываться туда снова. Когда в апреле прошлого года, победив в игре, которая длилась пять лет, он забрал жизнь Пинки, то избавился от всех трофеев, напоминавших ему о королевах красоты. Та игра была в прошлом, как и сам Пинки. Теперь он начал новую игру, с новыми противниками и новыми правилами.
Падж встал, подобрал с пола коробку и подошел к двери, на которой деревянные ступени вели в подвал. Он щелкнул рубильником, включая свет внизу, и осторожно спустился. Первая запыленная комната использовалась как чулан и была завалена хламом, накопившимся за все поколения. Слева находилась кладовая для продуктов, но ею давно не пользовались, и сейчас она пустовала. Справа располагался винный погреб, ключ от которого был только у Паджа. Прямо, в дальнем углу подвала, за старыми кирпичными стенами с вмурованными ржавыми цепями, была еще одна, очень личная комната, которую Падж оборудовал под зал трофеев. Как и в случае с винным погребом, только он владел ключом от этой комнаты.
С новым трофеем под мышкой Падж приблизился к запертой двери, остановился, засунул руку в карман и достал связку ключей. Отперев дверь, он открыл ее настежь, нашарил на стене выключатель, зажег свет и шагнул в комнату. Вдоль правой стены висели полки, на которых стояли пустые стеклянные контейнеры. Только четыре из них не пустовали. Но скоро и пятую емкость займет приз.
Падж положил коробку на круглый стол, который стоял в центре комнаты, снял крышку и протянул руку. Когда пальцы его прикоснулись к чему-то мягкому и шелковистому, он закрыл глаза и вздохнул.
Кендалл Мур была самой сильной, отважной и яростной из всех его жертв. Он надеялся, что охота на следующую добычу доставит ему такое же удовольствие.
Ник не могла поверить, что пошла на такое. Даже в страшном сне не могла она представить себе, что когда-нибудь ей придется объединить усилия с Гриффином Пауэллом.
«Ты не объединяешься с ним, – убеждала себя Ник. – Это временная мера и причина тому одна: Грифф тоже знает о том, что убийц в деле об УКК было двое. И второй убийца вышел на него и сообщил о начале новой игры».
Подъехав на арендованной машине к парадным воротам Гриффинз-Рест, Ник поняла, что ей придется звонить в дом, чтобы проехать на территорию. Когда она нажала на кнопку вызова на интеркоме, ей ответил мужской голос. Она назвала свое имя, и ей сразу открыли. Только проехав за ворота, Ник поняла, что где-то перед воротами установлена скрытая камера и ее тщательно проверили, прежде чем пропустить.
Дорога сначала петляла по лесу, а затем вышла к открытому берегу озера. Хотя двухэтажный особняк с колоннадой и производил впечатление, однако для человека, состояние которого оценивается в миллиардах, был все же довольно скромным. На озеро опускались сумерки, окрашивая гладь воды в янтарные тона. Но охраняемая зона вокруг дома хорошо освещалась.
Ник припарковала «шевроле» неподалеку от входа, съехав с дороги, чтобы не помешать другим машинам. Она не знала, сколько времени может занять встреча с Гриффином, но собиралась отправиться в обратный путь как можно скорее. По дороге сюда она видела несколько мотелей. Любой из них подойдет для ночлега.
Ник с кожаной сумкой через плечо вышла из машины, выпрямилась во весь свой немаленький рост и уверенно направилась к главному входу. Она позвонила в дверь, и менее чем через минуту ей открыл Сандерс, правая рука Гриффина Пауэлла.
Как и всем, кто знал Гриффина, Ник было интересно, где он пропадал десять лет. В двадцать два Пауэлл пропал из поля зрения всех, с кем был знаком, а десятью годами позже неожиданно появился дьявольски богатым и в сопровождении загадочного Дамара Сандерса.
– Прошу, входите, специальный агент Бакстер, – пригласил ее Сандерс.
Ник на секунду замешкалась, повинуясь инстинкту самосохранения. Для девушки войти в жилище Гриффина Пауэлла было все равно что войти в логово дракона.
Когда Ник все же переступила через порог, Сандерс жестом предложил ей следовать за ним:
Я провожу вас в кабинет мистера Пауэлла.
– Мистер Пауэлл уже здесь?
– Он только что прибыл. – Сандерс посмотрел прямо на нее. – Он просил, чтобы вы подождали его в кабинете.
Ник кивнула и пошла за ним. Сандерс был коренастым загорелым мужчиной средних лет с бритой головой. Его национальность оставалась загадкой. Говорил с британским акцентом, хотя Ник подозревала, что английский не был для него родным языком. Сандерс оставил ее у открытой двери кабинета, коротко кивнув на прощание. Ник глубоко вздохнула и вошла в двухэтажное помещение.
