алюминиевую, сделанную еще на Земле кружку с разведенным спиртом. Его было столько, что можно было свалить с ног двара. – На, выпей, вместо анестезии будет.
– Да я уже и так ничего не чувствую.
– Выпей. Тебя долго будут штопать. Так все-таки полегче.
Но выпить старшина уже не смог. Он просто потерял сознание, словно кто-то задул фитилек масляного светильничка.
Глава 3
Через несколько дней стало ясно, что Квадратный выживет. Фельдшерица – старая, какая-то прокуренная, хотя она почти и не курила, тетка – сиплым голосом объявила Ростику, что такой живучести она еще не видела. В ее голосе даже звучало что-то вроде осуждения, словно она досадовала, что старшина опроверг одно из ее самых выношенных и лелеемых представлений о мире.
А через неделю Ростик застал его бодрствующим, когда зашел в лазарет поутру. Квадратный лежал на каменной кровати с высоко поднятой подушкой и сосал через резиновый медицинский катетер какую-то жидкость из стоящей рядом кружки. Напротив него пристроилась одна из солдатских девушек и смотрела на него так умильно, словно собиралась съесть, как только он прикончит свой завтрак.
Рост вздохнул. Ему не нравилось, что он командует каким-то амурным табором, а не гарнизоном, но ничего поделать с этим было уже невозможно. А может, так и должно было выйти, вот только… Не во время поражений и обязательных, неизбежных потерь.
– Ты как? – спросил он старшину.
Тот не ответил, лишь бледно улыбнулся и движением ресниц указал девушке на трубку. Та быстренько убрала устройство и даже отставила его подальше, словно Ростик мог одним махом осушить с такой любовью и старанием сваренный бульон.
– Я пока приказал на работу никого не выводить. Сидим, ждем. – Он подумал. – Чего ждем? Может, ты объяснишь, разведчик?
– Жди, – через силу прошептал старшина. Больше он ничего добавлять не стал. Наверное, просто не мог.
– Тебе-то здорово, – решил делано позлиться Ростик, – лежишь в теплой кроватке, на девушек любуешься… А мне – жди. Хорошенькое дело! А если они отошли?
– Нет.
Ростик вздохнул. Покосился на девицу, которая чуть было не стала защищать старшину от упреков, но все-таки сдержалась. Хорошей женой ему будет, решил Рост, раз понимает. Вот только бы дожила… До чего? Он не знал. Но это было важно – дожить. Собственно, это было единственное ценное тут качество.
– Как ты позволил так себя атаковать? – спросил он. – Ведь небось для того и посылали, чтобы…
– У них кожаные чулки с перепонками. Они ставят ногу в болотину и проваливаются сантиметров на пять, не больше.
– Но ведь у вас тоже были мокроступы, – вдруг раздалось от двери. Это Каратаев, узнав, что Рост у старшины, решил получить свою толику информации.
– Наши мокроступы, если уж провалились, то хрен вытащишь, – отозвался Квадратный.
– Ходить в них нужно уметь, – решил Каратаев. Он повернулся к Ростику. – Я считаю, следует провести тренировки для всех солдат и для некоторых волосатиков, которые участвуют в дальних походах по неосвоенным болотам.
– Ходить мы можем, – подал слабый голос с постели старшина, – мы бегать не можем. А в бою не побежишь, считай – кончен.
– Бегать? – удивился Каратаев. – От кого?
– Не от кого, а куда? – поправил его Рост. И сам же ответил: – Всюду. И довольно быстро.
– Понимаешь, – вдруг решил объяснить Квадратный, – из-за этих проваленных в трясину мокроступов я едва ли не треть отряда потерял. Уж лучше бы мы шли в сапогах.
– Пернатые не проваливаются, а вы – проваливаетесь? Удивительно! – воскликнул Каратаев.
– Даже провалившись, они вытаскивают ногу, сложив ее, словно веер, грязь и не держит ее, соскальзывает. А нашу плетеную галошу пока боком поставишь, пока упрешься покрепче…
– Ясно, – кивнул Рост. – По тактике что?
– У них возможность двигаться. Они сталкивают тебя немного в трясину, а потом подскочат – долбанут. Пока ты за ними погонишься, они успеют выйти из зоны огня. Передохнуть не успел – снова пытаются столкнуть… – Квадратный даже руку вытащил из-под одеяла, чтобы удержать Ростика, хотя тот и не собирался уходить, не выслушав друга. – Пока мы не научимся перемещаться по болотам быстрее или хотя бы маневрировать, как они, мы их не победим. Уж очень много тут трясин.
– Это что такое?! – снова голос от двери, на этот раз фельдшерицы. Рост разозлился.
– Ну-ка, давайте без этих ваших начальственных медицинских окриков! Мы тут не о девочках разговариваем.
