восточную часть Южного полюса.
— Тамино! Выходи! Тамино! Тамино! — кричали на все лады его одноклассники, которые тоже вышли на поиски исчезнувшего товарища и теперь разбрелись по всему северному побережью Южного полюса.
Никогда еще не было такого переполоха на Южном полюсе. Все жители ледяной страны бросились искать бесследно пропавшего маленького пингвина. Даже Большой Императорский Пингвин не остался в стороне и, забыв о своем горе, первый раз за долгие годы покинул пределы ледяного дворца, чтобы вместе со всеми помочь безутешным родителям, которым он сочувствовал как никто другой.
Впервые с тех пор, как исчезла принцесса Нанума, он обратился к своему народу. Он издал указ. Даже два. Первый указ призывал императорских пингвинов оставить все дела и принять участие в поисковых работах. Второй предписывал присовокупить к понедельничному плачу по принцессе Нануме плач по Тамино.
В новостях несколько раз сообщили о трагическом происшествии и показали фотографию Тамино. За достоверные сведения, проливающие свет на загадочное исчезновение маленького пингвина, было объявлено крупное вознаграждение — сто сорок семь килограммов свежей макрели.
Друзья Тамино решили расширить область поисковых работ и собрали команду из лучших ныряльщиков, чтобы обследовать подводные пещеры. Кто знает, вдруг Тамино нырнул и теперь не может выбраться из бесконечного лабиринта подводных ходов. Другие пингвины из Южнополюсной школы тем временем прочесывали ледяные джунгли, в которых Тамино любил гулять. Атце обшарил все укромные уголки, в которых они с Тамино частенько рассказывали друг другу страшные истории о снежных вампирах.
Родители Тамино, мама-пингвиниха и папа-пингвин, уже совсем сбились с лап и не знали, что и думать.
Дело в том, что записка, которую Тамино нацарапал на ледяном полу, за ночь подтаяла и к утру от нее не осталось и следа. Маме-пингвинихе и в голову не могло прийти, что исчезновение ее сына каким-то образом связано с теми вопросами о любви, которые он задавал ей накануне.
Тем утром мама-пингвиниха, как всегда, вошла к нему в комнату с подносом, на котором стоял завтрак — бутерброды с макрелью и ледяная вода. Увидев, что Тамино нет в комнате, мама поначалу ничего особенного не подумала. Тамино любил с утра пораньше поплавать, и потому мама просто поставила поднос у кровати и пошла заниматься своими делами. Когда же сын не пришел и к обеду, мама забеспокоилась и решила на всякий случай позвонить в школу.
— Алло! Госпожа Тюлень?
— Да, слушаю вас.
— Добрый день, госпожа Тюлень. Вас беспокоит мать вашего ученика Тамино. Я хотел узнать, почему Тамино так долго пет из школы…
На другом конце провода повисла тишина. Маме-пингвинихе стало не по себе. Трубка продолжала молчать. От нее веяло таким ледяным холодом, что у мамы-пингвинихи мороз прошел по спине.
— Алло, госпожа Тюлень! Вы слышите меня? — Мама-пиигвиниха уже с трудом сдерживала слезы.
— Слышу, — отозвалась трубка и снова замолчала.
— Вы не знаете, где Тамино? — повторила свой вопрос мама-пингвиниха.
— Не знаю… — растерянно ответила учительница и добавила, что Тамино сегодня вообще не было в школе.
Снова повисло молчание. Обе думали об одном и том же. Они прекрасно знали, что так просто на Южном полюсе пингвины не пропадают.
— Я сейчас к вам приду, — сказала госпожа Тюлень и положила трубку.
Не прошло и пяти минут, как госпожа Тюлень уже появилась на пороге домика, в котором жила семья Тамино. Она так спешила, что совсем запыхалась. Отдышавшись, она принялась утешать маму-пингвиниху. Но мама-пингвиниха плохо слушала ее. Ну что может сказать госпожа Тюлень, у которой нет своей семьи и которая не знает, каково это — потерять ближнего.
На самом деле госпожа Тюлень как никто другой понимала горе родителей Тамино. Она рассказала им, что много лет назад у нее самой пропал муж, завуч Южнополюсной школы, доктор педагогических наук господин Тюлень. Вот точно так же, как Тамино, он однажды вышел из дома и не вернулся.
— Представляю, что вы сейчас чувствуете, — сказала госпожа Тюлень, и глаза ее наполнились слезами. — Я до сих пор не могу забыть всего этого… Но вам, я думаю, не стоит слишком беспокоиться, потому что Тамино так просто большелапым в руки не дастся. Ведь он такой… такой смелый мальчик, и крепкий к тому же… Ведь он лучший пловец Южнополюсной школы! Ему удрать от большелапых ничего не стоит. Прыгнет в воду — только его и видели!
— Но не может же он плавать до скончания века! — сказала в отчаянии мама.
— Это верно, не может, — согласилась госпожа Тюлень и задумалась.
Они сидели за столом и не знали, что же им дальше делать и где искать Тамино.
— Тамино, Тамино, Тамино… — горестно повторяла мама-пингвиниха тихим голосом; слезы горошинками скатывались по ее щекам и падали на ледяной стол, на котором нарисовались теперь талые дорожки, сложившиеся в замысловатый узор.
Глава шестая,
в которой Тамино узнает, что большелапые тоже люди
«Когда же кончится эта болтанка?» — думал Тамино, стараясь получше сгруппироваться, чтобы не набить себе синяков. Ему казалось, что он уже целую вечность плывет неведомо куда в своей странной темнице. Вдруг все прекратилось. Судя по всему, коробку, в которую его запихнули, теперь поставили на какую-то твердую поверхность.
Не успел Тамино как следует понять, что произошло, как в его темницу хлынул поток света. Кто-то снял крышку и осторожно вынул его из коробки, чтобы затем аккуратно водрузить на какую-то гладкую доску. По ходу высадки Тамино успел заметить, что эта странная доска стоит на четырех ногах. Оглядевшись, он увидел прямо перед своим клювом некое существо, которое смотрело на него большими голубыми глазами. «Наверное, это большелапый, — решил Тамино, — только еще маленький. Но все равно, неизвестно, что у него на уме. Это конец», — подумал пингвин и задрожал от страха.
Неведомое существо, однако, продолжало молча сидеть и смотреть на пингвина. Потом оно вдруг протянуло руку, и Тамино в ужасе замер, мысленно прощаясь с жизнью. Огромная пятерня неотвратимо приближалась к нему. Тамино сжался в комок и отдался на волю судьбы. Рука была уже совсем близко, еще чуть-чуть — и… Тамино закрыл глаза. Но что это? Он почувствовал, что рука большелапого осторожно коснулась его макушки и начала его медленно гладить. Тамино так удивился, что даже открыл глаза. Интересно, что это за новости такие? Где это видано, чтобы большелапые гладили пингвинов? Они должны их хватать и…
— Не бойся, пингвинчик, — сказал вдруг большелапый. — Я просто забрал тебя к себе, чтобы капитан не увидел. А то знаешь, он у нас такой… Посторонние на судне, и вообще…
Из того, что сказал большелапый, Тамино понял только, что тот как будто не собирается делать с ним ничего плохого и что есть еще какой-то капитан, который, наверное, из тех самых большелапых, от которых пингвинам следует держаться подальше.
— Ой, прости меня, пожалуйста! — продолжал странный незнакомец. — Я ведь даже не успел представиться! Меня зовут Фите. Я служу помощником кока на этом судне. Приятно познакомиться, — сказал он и зачем-то пожал Тамино правое крыло. — Ты не бойся, я тебе ничего не сделаю. Я так рад, что у меня
