болотом одежду и вошла в воду. Чистый заливчик мгновенно побурел от болотной грязи. Эльза старательно смыла с себя начавшую подсыхать корку и, уже не обращая внимания на спутника, выстирала свои вещи, потом, выйдя из воды, развесила их на ближайших кустах.
– Теперь твоя очередь сторожить. Ты карабином пользоваться умеешь? – совсем рядом раздался голос Локиса.
– Ты редкостный мужчина! – с ноткой восхищения отозвалась Эльза. – Представь себе, умею. Иди, смывай свои грехи.
Нагая, как амазонка, она с оружием в руках заняла позицию, на которой до этого находился Казимир, и стала пристально следить за водной гладью. Локис вошел в воду прямо в камуфляже, разделся в воде, выстирал всю одежду, выбросил ее на траву и занялся собой. Эльза искоса поглядывала на него и не находила изъянов в подтянутой, совершенной мужской фигуре. В какой-то момент она замечталась и не заметила, как он исчез из залива. Растерянно огляделась по сторонам, увидела, как за кустами, там, где они сбросили рюкзаки, поднимается легкий дымок. Выругавшись про себя, по-прежнему сжимая в руках карабин, направилась к стоянке. Локис, уже в шортах, пристраивал над костром котелок. Стараясь лишний раз не шуметь, Эльза вытряхнула содержимое своего рюкзака, торопливо натянула на себя длинную майку. Чувствуя себя вполне защищенной, опустилась на землю рядом с костром и задумалась.
Подумать было о чем. Локис явно был крайне напряжен, но пока не высказывал собственных опасений. Она не знала, стоит ли его спрашивать, что именно его волнует. Она сама понимала, что все в этих местах не укладывается в привычные рамки. Если ежик вырос до таких гигантских размеров, каким может стать волк? То, что они по очереди охраняли друг друга во время купания, было в общем-то правильно. Пока они добирались до этих мест, Эльза уже отсняла больше тридцати минут уникального видео. Но насколько они приблизились к своей цели, она не знала.
– Локис, а где мы находимся? – спросила Эльза, разворачивая карту.
– Приблизительно вот здесь, в этой излучине. Нам сегодня желательно добраться сюда. Это как раз граница обитания твоей Твари. Ночью не хотелось бы оказаться поблизости с ней, поэтому остановимся где-то в этом районе. И река будет под боком, и Тварь там ни разу не появлялась, судя по снимкам.
– Сколько нам еще идти по болоту? Локис устало улыбнулся:
– Нет, не волнуйся, по болоту мы не пойдем, будем двигаться вдоль реки.
– Послушай, вот здесь, как я понимаю, дорога, почему бы не пройти по ней?
– Эльза, ты очень хочешь нарваться на патруль? Здесь практически нет постоянных поселений, но патрульные машины периодически появляются. Думаю, что детекторы у них есть. А это значит, что любой биологический объект массой более тридцати – сорока килограммов в радиусе километра они заметят. Мы услышим машину, но не успеем убежать.
– Но мне говорили, что в Зоне живут люди!
– Да, живут, и довольно много, но они, как правило, скрываются в труднодоступных местах. Да и люди здесь в основном из тех, которые не слишком уважают писаные законы.
– Ты хочешь сказать – преступники?
– Почему так категорично? Хотя есть и беглые преступники. Думаю, тут поселился разный люд, у каждого на то свои причины. Не нам их судить. Давай миску, кажется, готово.
Пока они обедали, одежда практически высохла, лишь пропитавшиеся водой ботинки оставались влажными. Эльза вскинула рюкзак на спину и тяжело выдохнула. Плечи, за прошедшие полтора дня натертые лямками, заныли. Она оглянулась на Локиса, стиснула зубы, сделала первый шаг и едва не пошатнулась – ноги упорно не хотели слушаться.
Янка проснулась, когда было уже совсем светло. Который час – она не знала. Ее часы остановились вчера. Она ударила их во время борьбы с тем мужиком в камуфляже, который пытался ее изнасиловать. В старом огромном доме стояла тишина. Быстро одевшись, Янка вышла в соседнюю комнату и остановилась у стола. Радостный солнечный свет заливал чистый деревянный пол, бревенчатые, потемневшие от времени стены. Воздух, настоянный на аромате сосны, бодрил и веселил душу. На пожелтевшем клочке бумаги простым карандашом старческим корявым почерком было написано:
«Янка, я ушел искать Вовчика. Ничего не бойся. Завтрак на столе. Вернусь к вечеру. Тарас».
Под чистой холстиной на столе оказались глубокая миска с вареной картошкой, кусок солонины и кружка кислого молока. Янка поела и, хотя молоко оказалось несколько странным на вкус, с удовольствием его выпила. Вымыла посуду, убрала ее в старомодный буфет, обнаружила несколько катушек ниток и иголки. Привела в порядок изорванную одежду. Заштопала и зашила кое-что из вещей деда Тараса. Убралась в огромном доме. До самого обеда не сидела без дела. Проголодавшись, достала из печи чугунок с картошкой, доела остаток солонины. Наносила воду в огромную деревянную кадушку, перестирала свои и Тарасовы вещи. Развесив их на солнцепеке, присела отдохнуть на крыльце, завернувшись в старенькую простыню.
Быт, несколько отличный от того, к которому она привыкла дома, не слишком смущал. Девушка притерпелась к скромной жизни. Деньги в их семье никогда не были лишними. Хотя родители были довольно молоды, жили тяжело. Завод, где они когда-то вместе работали, давно закрылся. Мама устроилась продавщицей на рынок и одно время зарабатывала вполне прилично. Отцу пришлось труднее. Он яростно хватался за любую возможность заработать, пока его, молодого в общем-то мужчину, не свалил инсульт. Долгие полгода Янка вместе с мамой выхаживали его. Болезнь отпускала нехотя, но в конце концов отпустила. Понемногу отец стал ходить, а еще через три месяца устроился на работу. Платили мало, но для их семьи любая копейка имела значение. Янка и сама не привыкла сидеть без дела. С двенадцати лет все свободное время проводила за швейной машинкой. Помогала маме: шила фартучки, ситцевые платьица для маленьких девочек. По договоренности с хозяином мама продавала их на рынке. Так и жили втроем, помогая друг другу. До тех пор, пока Янка не познакомилась с Вовчи-ком. Яна тогда пошла на дискотеку с подружкой. Так случилось, что самый веселый парень из большой шумной компании обратил на нее внимание. До этого даже на школьных вечеринках ее никто особенно не замечал. Всего-то пару раз ей довелось потанцевать с одноклассниками. Парни предпочитали более ярких и раскованных девушек, а тут такой молодец не просто выделил ее из толпы, а не отходил ни на шаг. Они танцевали. Янка была на седьмом небе от счастья. Одно смущало: от Вовчика явственно потягивало спиртным. Отца Яна никогда не видела пьяным, так что особого страха не ощутила. После дискотеки Вовчик вызвался проводить ее домой.
Впервые в жизни Янка шла под руку с парнем по ночной улице. Как она была горда собой, не рассказать! Через день Вовчик позвонил. Так они начали встречаться. Мама заметила перемену в настроении дочери, серьезно поговорила с ней. Нет, она не запретила гулять с Вовчиком, просто посоветовала быть осторожнее. Не запугивая, мама приоткрыла завесу тайны над отношениями между мужчиной и женщиной. Объяснила, чего нужно опасаться. Потому, когда это случилось, Янка оказалась готовой. А случилось это вскоре после Нового года. Они с Вовчиком встречались почти месяц. Погуляв по холодным улицам, зашли к нему домой – погреться. Вовчик предложил выпить. Янка наотрез отказалась. Вовчик настаивал. Затем выпил стакан водки и полез к ней целоваться. Целовались они и раньше, но совсем не так. В какой-то момент он словно озверел. Больно сжал грудь, стал расстегивать на Янке джинсы. Янка сначала в шутку, а потом всерьез пыталась его остановить. Но было поздно. Вовчик ничего не соображал. Янка поняла безвыходность положения и вспомнила советы мамы. Она согласилась на близость, но только с презервативом. У Вовчика презерватива не было. Он стал настаивать и кричать. Тогда Яна вытащила из сумочки тот, который дала мама.
Все произошло быстро и совсем не так, как она себе представляла. Было немного больно, Вовчик сопел в ухо. Потом как-то разом обмяк, навалился на нее. Видеокассета, валявшаяся на диване, больно уперлась в спину. И все. Никакой радости, никакого удовольствия. Вовчику, похоже, было очень хорошо, только это немного и утешило Яну. Ну что же, мама говорила, это не всегда доставляет огромное удовольствие. Только со временем женщина начинает чувствовать. Стоя под душем и смывая кровь, Яна смирилась с тем, что произошло. По крайней мере, это произошло с парнем, которого она любила, а не в подворотне с первым встречным. Рассказы подружек тоже не походили на то, что испытала она.
Когда Яна вернулась домой, она все рассказала маме. Девушка была готова выслушать упреки, угрозы, оскорбления, но ничего этого не последовало. Мама вздохнула, посожалела и попыталась успокоить дочь. Только позже Яна поняла, сколько боли она причинила матери в тот вечер.
А Вовчик изменился. Стал внимательнее, заботливее, но и требовательнее. Теперь это случалось с ними
