— Мама, у меня нет другого выбора.
— Вылечи его, на нас не обращай внимания. Положись на волю божью.
— Я не могу не думать о вас. Не волнуйся, мама, речь здесь идет не только о вас, но и об Андреа. Если Милан даст показания, то арестуют и ее. Не сердись, но мне пора идти.
— Чаба! — Мать взяла сына за руку: — Чаба, ради всего святого, я умоляю тебя... — Она заплакала.
Чаба осторожно освободил свою руку из рук матери, усадил ее в кресло и поцеловал в щеку. «Мне нужно идти, пока еще не поздно, — подумал он. — Я должен оставить их, хотя сделать это и нелегко...» Не обращая внимания на плач матери, он выскочил из комнаты.
Генерал подошел к жене и сказал:
— Успокойся и перестань плакать.
— Он не отступится от своего, — прошептала Эльфи.
— Тогда, дорогая, иди и молись. Ничего другого ты сделать не сможешь. Молись за Чабу и за нас обоих. — Проговорив это, он подошел к телефону и начал набирать номер. Через несколько секунд на противоположном конце провода кто-то заспанным голосом сказал: «Алло!» — Говорит генерал-лейтенант Хайду. Это вы, доктор?
— Слушаю вас, господин генерал.
— Не сердитесь, что бужу вас в такую рань. Я слышал, что утром вы едете в Печ. Передайте в конторе, чтобы они срочно продали мои акции.
— Все сто?
— Все сто. Извините, досыпайте. — Положив трубку на рычаг, генерал с облегчением вздохнул: условный сигнал об опасности он подал, а уж доктор Кульгар будет действовать, как ему положено.
Эльфи сидела, погрузившись в свои думы. Она не хотела сыну неприятностей, но Чаба упрям, с ним просто невозможно стало разговаривать. Вбил себе в голову мысль о том, что он поможет Милану бежать и спасет его. Разумеется, он обо всем рассказал Андреа, а эта ненормальная во всем согласилась с ним. И тут Эльфи неожиданно вспомнила об Эндре. И хотя Чаба частенько подсмеивался над ним, а иногда говорил с ним даже в оскорбительном тоне, он всегда прислушивался к его советам.
— Позвони Эндре, — попросила Эльфи мужа.
— Что тебе от него надо?
— Я попрошу, чтобы он поговорил с Чабой. Нам он все равно уже не верит.
— Хочешь, чтобы я впутал в эту историю и Эндре?
— Эндре — священник и друг нашей семьи. Неужели ты думаешь, что он нас выдаст?
Без четверти семь Эндре Поор уже сидел в гостиной генерала и, скрывая разжигавшее его любопытство, с нетерпением ждал, когда Хайду заговорит с ним о причине столь раннего приглашения. По- видимому, разговор пойдет о чем-то чрезвычайно важном, в противном случае не было никакого смысла ни свет ни заря поднимать его с постели. Да и сам мрачный вид генерала и его слегка смущенная улыбка свидетельствовали об этом же.
— Эндре, сынок, — начала генеральша, — сейчас мы намерены разговаривать с тобой не только как с другом нашего дома, но и как с духовником, слугой господа. То, что мы тебе сейчас скажем, должно стать твоей тайной.
Эндре застыл. Кровь отхлынула у него от лица, руки задрожали.
— Что случилось, тетушка Эльфи? — спросил он, мысленно молясь о том, чтобы об услышанном здесь не нужно было докладывать Эккеру.
Эльфи решила, что будет лучше, если говорить со священником станет она, а не супруг.
— Эндре, — начала она, — я нисколько не преувеличу, если скажу, что с самого твоего рождения всегда считала тебя за сына. Я тебя нянчила в детские годы и даже в какой-то степени воспитывала. Ты хорошо знаешь или должен знать, что мы честные, глубоко верующие люди.
— Дорогая тетушка Эльфи, это знаю не только я, но и все люди. Я сейчас прямо-таки напуган, — продолжал священник. И действительно, вид у него был испуганный, а голос слегка дрожал.
В этот момент генерал хотел было вступить в разговор, но жена жестом остановила его.
— Разговор будет о Чабе, о твоем друге, можно сказать, о твоем брате.
— Не случилось ли с ним какой беды?!
— Пока еще нет. Но если мы ему не поможем, то... — Угроза, нависшая над сыном, показалась в этот момент матери настолько серьезной, что слезы застлали ей глаза и она неожиданно обессилела.
Генерал взял руку жены в свои руки и поцеловал ее:
— Пока ничего не случилось, моя дорогая. Эндре поможет нашему сыну.
— Тетушка Эльфи, видит бог, я сделаю все. Скажите, что я должен сделать, и я все сделаю, только, ради бога, не плачьте.
Генеральша вытерла слезы батистовым платком, однако рыдания мешали ей говорить. А генерал решил, что настало время говорить не какими-то намеками, а прямо и честно.
— Ты знаешь, что мы оба евангелисты и, следовательно, исповеди, как таковой, у нас нет, — вымолвил генерал.
— Так-так, дядюшка Аттила.
— Однако есть вещи, о которых священник не имеет права говорить никому. — Эндре кивнул в знак согласия. — Сын мой, — тихим, но по-военному решительным голосом продолжал генерал, — то, что ты сейчас услышишь, тайна. О ней известно только нам и господу богу. Наш Чаба намерен помочь Милану бежать. Нужно помешать ему сделать это. Тебе надо разыскать Чабу и объясниться с ним.
В наступившей тишине было отчетливо слышно частое дыхание священника.
— И что же я ему должен сказать? — почти со стоном спросил священник.
— Скажи, чтобы он выполнил мой приказ и отказался от своих намерений...
Эндре чувствовал себя не в своей тарелке: он охотно бы расплакался. «И зачем только мне рассказали об этом ужасе? Что же я буду делать, если Эккер станет меня расспрашивать?.. С какой радостью я уходил из этого дома вечером: я мог спокойно доложить профессору о том, что генерал не доставит ему никаких неприятностей, да и самого бы меня не мучила совесть. То же, что я услышал сейчас, просто-таки ужасно...»
Некоторое время они молча смотрели друг на друга. В голове Эндре бились слова генерала: «Скажи, чтобы он выполнил мой приказ...» Интересно, что же именно он приказал Чабе?
Священник не совсем внятно пробормотал, что, как ему кажется, организовать побег Милана вряд ли возможно и ему совсем не понятно, зачем это потребовалось Чабе.
— Все это уже не так интересно, дорогой Эндре, — прервал лепет священника Хайду. — Тебе нужно поговорить с Чабой. Утром позвони ему, но будет еще лучше, если ты навестишь его на работе.
— Скажи ему, — прошептала Эльфи, — чтобы он не выполнял приказа отца.
— Эльфи, другого выхода нет!
— Пусть не выполняет этого приказа, — повторила генеральша. — Пусть лечит Радовича, остальное вверим господу богу.
— Эльфи!
Генеральша встала:
— Передай сыну мою просьбу, Эндре.
Священник беспомощно смотрел прямо перед собой.
В третьем часу ночи Геза Бернат вернулся домой вместе с Миклошем Пустаи. Андреа очень удивилась их неожиданному приходу.
— С Чабой вы не встретились? — спросила она, убирая одеяло.
— Мы шли через задний двор, — устало проговорил Бернат, с трудом подавляя зевок. — Садитесь, господин инженер.
Пустаи сел, закурил.
— Где Чаба?
— Взял служебную машину и поехал на работу. Осмотрит Милана, если нужно, даст ему еще одну дозу снотворного. Мы договорились, что утром он позвонит Эккеру, а после разговора с ним придет ко мне в операционную. Но есть кое-что и похуже...
