— как у Дотти Шмит.
Вики скривилась.
— О Господи, ну и свинья. Знаешь, какая она грязнуля? Агнес раз пришлось отлеплять от нее лифчик.
Натали даже охнула.
Откуда ты знаешь?
Это правда, Агнес мне сама говорила.
Кто такая Дотти? — поинтересовался я.
А потом Агнес пришлось взять губку и тереть ей под сиськами, чтобы хоть как-то отмыть.
Вики завизжала и сделала непристойное движение. Девочки засмеялись.
Кто это такая? — опять спросил я.
Одна из папиных чокнутых пациенток, — ответила
Натали. — Ты ее еще увидишь.
Я подумал, с какой это стати я должен ее увидеть.
Тут в комнату с криком влетел голый Медвежонок Пух. Пуху, сыну Энн, старшей сестры Вики и Натали, было шесть лет. Его пиписька дрыгалась, а смеющийся рот был измазан ярко-красным вареньем.
Эй, Пух, — приветствовала Вики маленького племянника.
Медвежонок Пух. — Натали села на диване. — Что поделываем, Пушок?
Малыш остановился перед телевизором и стукнул руками себя по бокам.
— Я консервная открывалка, — заявил он.
Я через всю комнату ощущал запах его ног.
Ты консервная открывалка? — нежно переспросила Натали. — Как здорово!
Что это? — спросил он, показывая на аппарат.
Старый папин аппарат для шоковой терапии, — пояснила Вики. — Мы с ним балуемся. Хочешь с нами поиграть?
Мальчик смущенно улыбнулся и схватился рукой запипиську.
Незна-а-а-ю.
Давай, Пух. Будет интересно. А больно не будет, обещаю, — позвала Натали.
— Ну, ты сначала посмотри на нас, а потом и сам поиграешь, хорошо? Просто посмотри пока, — сказала Вики.
Натали снова улеглась на диван и закрыла глаза.
— Готова, — доложила она.
Тогда Вики встала возле дивана на колени. Она аккуратно взяла провод и обвила сестре голову, а конец оставила возле уха. Второй провод она провела у Натали под шеей. Засунув вилку под диван, притворилась, будто включает аппарат. Потом положила руку на циферблат.
Медсестра, — позвала она.
Слушаю, — ответил я.
Идите сюда.
Я опустился на колени рядом с ней.
— Что мне делать?
Пациентка может кричать, поэтому вы должны поместить ей в рот шпатель — чтобы она не откусила себе язык.
Хорошо, а где он?
Просто возьмите карандаш, — подняла голову Натали.
Ш-шш! — остановила ее Вики. — Ты не должна разговаривать.
Натали снова закрыла глаза, зато теперь открыла рот. Я протянул руку к столу и схватил лежащую на нем ручку.
Подойдет?
Конечно, — согласилась Вики.
Я засунул ручку Натали в рот, и она сжала ее зубами.
Хорошо, сестра. Мы готовы?
Да, доктор, — ответил я.
Вики повернула циферблат на аппарате.
— Включаю миллион вольт.
Натали начала биться в конвульсиях, трясясь всем телом. Она открыла глаза и закатила их под самый лоб. Начала орать, не выпуская ручку изо рта.
Вики засмеялась:
— Хорошо, хорошо.
Проволока выскользнула из-под шеи Натали, и Вики засунула ее обратно.
Сестра, увеличьте напряжение, — скомандовала она.
Я протянул руку и повернул диск.
Уже до предела, — доложил я.
Натали дико тряслась.
— Сейчас происходит процесс подавления памяти, — пояснила Вики. — Нам нужно проникнуть в глубь под сознания.
Натали закричала громче, и ручка выпала у нее изо рта. Она дергалась с такой силой, что я действительно испугался, как бы с ней чего не случилось.
Медвежонок Пух расплакался и выбежал из комнаты.
Натали прекратила дергаться.
Вики смеялась. Медвежонок Пух выскочил в коридор и побежал куда-то в дальний конец дома; его полный ужаса плач становился все тише и тише.
Уф! — фыркнула Натали. Она вспотела, лицо ее пылало.
Лучше его поймать, — сказала Вики.
Они обе выскочили из комнаты и бросились догонять Пуха.
Я посмотрел на экран телевизора — там как раз шел рекламный ролик шампуня «Хербал Эссене». А потом побежал за ними.
Медвежонок Пух забрался под рояль в гостиной. Он сидел на корточках, зажмурившись, и какал.
Я замер.
Вики и Натали сели на диван напротив рояля. Они сидели рядышком, сложив руки на коленях, и смотрели на мальчика, словно наблюдали, как он решает задачку.
— О! — произнес я. — Извините.
Медвежонок Пух навалил кучу на голубой, от стены до стены, ковер, а Вики и Натали захлопали в ладоши,
— Браво, Пух! — похвалила Вики.
Натали захихикала. Хлопнула руками по коленкам. Пух открыл глаза и посмотрел на меня, Потом улыбнулся во весь свой измазанный вареньем рот.
Пух покакал, — заявил он.
Я взглянул на Вики и Натали.
Вы не видели мою маму?
Она в кухне, — ответила Натали.
Я повернулся к двери, но девочка со значением добавила:
— С моим папой.
— Да я просто кое-что у нее спрошу, очень быстро.
Натали смотрела, как Пух поднес палец к носу и понюхал.
Я как-то боком выскочил из комнаты и пошел по коридору. В старом викторианском доме было много комнат и много коридоров; две лестницы и столько дверей, что потеряться ничего не стоило. Однако кухню найти было не сложно: прямо и прямо, в самый конец дома.
Мама сидела возле стола, заваленного грязной, с остатками еды, посудой. Она курила.
— Мам?
