его обсуждение до обеда. Мне нужно так многое открыть и покорить.
Карина сидела в плетеном кресле на веранде, наблюдая за няней, катавшей малышку Кристин в яркой прогулочной коляске.
Роды прошли на удивление легко, но Мигель настоял на том, что Карине надо отдохнуть по крайней мере пару недель, а потому без няни не обойтись. Правда, ее обязанности ограничивались главным образом дневными прогулками, а все остальное время счастливые родители занимались дочерью сами. Мигель умудрился вести дела по телефону и никуда не отлучался из дому.
— Все в порядке?
Погруженная в свои мысли, Карина вздрогнула и повернулась к мужу.
— Да. Кстати, ты спрашивал меня об этом десять минут назад.
Он положил руки ей на плечи.
— Звонил отец. Они с матерью приедут к обеду.
— Как Долорес?
— Рождение внучки оказалось для нее самым лучшим лекарством. Говорит, что не чувствовала себя так хорошо уже много лет. Хочет посидеть с Кристиной. Они намерены пробыть на вилле два дня.
— Я рада.
— У меня для тебя новость.
— Ммм?
— Они приедут не одни.
Карина удивленно вскинула голову.
— С кем же? Мы вроде бы не ждем гостей.
— С твоими родителями.
— С моими родителями? Но…
Мигель наклонился и поцеловал жену в щеку.
— Рождество — семейный праздник. А мы все — одна семья. Нас объединила Кристина.
Карина взяла его за руку.
— Не только Кристина. Нас объединила любовь. Знаешь, я поняла это совсем недавно. Любовь живет в каждом, но для того, чтобы она проявила свою силу, человек должен пройти через испытания. Мы все прошли через них и познали силу любви.
Мигель опустился перед ней на колени и заглянул в глаза.
— Я буду любить тебя вечно, и ты никогда не пожалеешь, что поверила мне.
Карина лукаво улыбнулась.
— Вечная любовь, конечно, дело хорошее. Но только я уже не девчонка, чтобы верить словам.
В его глазах блеснули озорные огоньки.
— Тебе нужны доказательства?
— Да!
Он подхватил ее на руки и понес в дом.
— Ты уверена, что хочешь получить эти доказательства именно сейчас?
— А разве ты не знаешь, что женщина нуждается в них каждый день?
Их губы соединились, и чувство, охватившее Карину, было лучшим доказательством ее правоты.
