— Хоть сейчас!
— Превосходно. Жду, — Лекок отключился.
— Не хочу, чтобы ты шел к Старику! — с неожиданной тревогой сказала Линда. — Чувствую, он что-то затевает.
— Я тоже не хочу, но… Гоним злокозненной судьбою! — шутливо пропел Майкл. — Терпеть его не могу! А не идти тоже не могу. Ну ладно, не грусти! Вернусь — отправлю тебя к Бартону…
Рыжеусый коротышка, так Майкл иногда про себя называл Лекока, даже не предложил Лозовски сесть.
— Чего вы добились? — риторически вопросил он, словно уже знал ответ.
— Пока ничего, профессор.
— Так я и думал! Вы игнорируете мои задания! Сколько раз я говорил, что надо действовать энергичнее, быстрее. Дик Секонд на вашем месте давно бы уже докладывал о завершении операции.
— Профессор, я не использую запрещенные приемы. Я действую убеждением, а Секонд просто убирает неугодных. Он заурядный убийца.
— Он действует грубо, но эффективно! Бывают минуты, когда любые средства хороши.
— Я знаю, что ему многое сходит с рук, но ведь существуют моральные границы нашей экспансии во времени, стирать которые даже вы не имеете права.
— Вам не хватает уверенности Дика, мой друг, иначе вы смогли бы убедить Хорна.
— У меня есть еще один, последний аргумент в пользу возвращения Корабля.
— Довольно! Я должен вмешаться, пока вы окончательно все не испортили. Я больше не нуждаюсь в ваших услугах, Лозовски. Я вызвал другого эксперта. Освободите «окно»!
Это было равнозначно пощечине или древнему «вон отсюда». Майкл промолчал, выразительно глядя на ненавистного босса, затем повернулся и перед тем, как исчезнуть в «окне», все же сказал:
— Профессор, начатое я всегда довожу до конца!
В тот же миг он вернулся в свою лабораторию в Риме.
— Линда! Собирайся, отправлю тебя к Бартону, — Майкл был спокоен как никогда. По своему обыкновению, он умело подавил в себе гнев.
— Прямо сейчас? — удивилась Линда. — Скажи, зачем тебя вызывал Старик.
— Выразил недовольство нашей работой, сказал, что нашел другого эксперта. Отстранил меня от участия в акции. Что может быть хуже?!
Линда вскинула руки к груди, внимательно посмотрела на друга:
— Но ты не сдашься? Ведь так?
— А ты как думаешь?
— Ну и правильно. Только знаешь, чем это пахнет?
— Отвечать буду я один, — Майкл уже совсем успокоился.
— Неплохо бы еще знать планы Старика.
— Он вызвал Секонда, этого террориста во времени.
— Старик не гнушается услугами хронокиллера? — ахнула Линда. — Да если об этом узнает СБ?!
— Но ведь мы не пойдем в СБ, верно? Рано или поздно, Лекок и Секонд получат свое: со Службой Безопасности шутки плохи. Но у нас с тобой совесть должна быть чиста! А теперь собирайся, пора тебе отправляться в Гизу.
Хроноразведка. 20 сентября 2141 года
Нестерпимо жгло солнце и постоянно хотелось пить. Голова от непривычного зноя кружилась как волчок, сердце учащенно стучало. Унылый пейзаж пустыни, лишь изредка расцвеченный витринами голографической рекламы, навевал тоску. Далекая линия горизонта причудливо ломалась в знойном мареве. Магнитомобиль мчал Макса Хорна по рассекавшему пустыню надвое трансконтинентальному хайвэю в Гизу, где его с нетерпением ожидал генерал Бартон.
Хорн никогда раньше не бывал в Египте. Вековечное величие пирамид ошеломило его. По соседству со Сфинксом доктор чувствовал себя пигмеем, даже находясь на пятнадцатом этаже отеля «Фараон».
Генерал Бартон был в приподнятом настроении, дымил сигарой и потягивал холодное пиво. Его одутловатое лицо раскраснелось, а редкие волосы были влажны, видно, он только что принял душ.
— Как долетели, Макс? — первым делом спросил он Хорна.
— Ужасно! Каир почему-то не принимал, и гравилет сделал вынужденную в Дакаре. Ждать я не стал, и так опаздывал. Остаток ночи мчался через Сахару как пуля. И вот я здесь. Успел. Хотя чувствую себя скверно.
— Вам следовало бы немного отдохнуть с дороги, но скоро начало церемонии. Капсулу изготовили?
— Да. Из-за нее-то я и задержался в Нью-Йорке. Зато сделали на совесть, настоящее произведение искусства.
— Отлично… Ну что же, примите ванну, переоденьтесь. У вас еще два часа в запасе. Хотите пива?
— Нет, спасибо.
— Вам нездоровится? Что-то вы побледнели, Макс!
Хорну, в самом деле, на минуту сделалось худо. Он присел на диван, полез в карман за таблетками, потом сильно прижал руку к груди, пытаясь унять сердцебиение. Бартон застыл в молчаливом ожидании, не выказывая, однако, ни малейшего участия.
— Нет-нет, уже лучше, — Хорн вздохнул свободнее. — Что-то сердце расходилось.
— Может, вам лучше прилечь, Макс?
— Пустое…. Уже прошло… Знаете, генерал, мне надо о многом вам рассказать. Обещайте выслушать меня до конца!
Бартон недовольно повел бровями.
— Я охотно выслушаю вас после церемонии…. Все же вы очень плохо выглядите.
— Нет, я хочу рассказать вам сейчас. Это важно. Дело в том, что вчера я встретил своего прапраправнука! Еще на пресс-конференции я заметил его в зале. Подумал: до чего же знакомое лицо. А ведь он очень похож на меня, только лет на двадцать моложе.
— Вы знаете, Макс, что я всегда скептически относился к подобным сообщениям. Одно дело, если такие истории начинает рассказывать скучающая домохозяйка или прыщавый юнец. Им простительно. Но вы, Макс, мой непосредственный заместитель, не должны поддаваться на разного рода провокации и распускать слухи. Где подтверждение того, что он из будущего?
— Не-ет! — покачал головой Хорн. — Этому парню я поверил сразу и безоговорочно. У него на лице написано, что он лет на сто меня умнее. И разговаривал он со мной как старший с младшим.
— Что же он вам такого сказал? Попросил денег взаймы? — усмехнулся Бартон.
Хорн досадливо мотнул головой и сжал губы.
— Ладно, Макс, давайте покороче, я тороплюсь!
— Он сделал мне предложение, смысл которого сводится к одному: программа Хроноразведки должна быть, как можно быстрее, свернута.
— Вы серьезно?! С какой стати его интересует Хроноразведка?
— Он сказал, что Алекс в опасности.
— А вы не думаете, что вас дурачат? У нас столько недоброжелателей. Лично я не торопился бы верить первому встречному.
— И я не сразу поверил. И вообще, посоветовал ему обратиться лично к вам.
— Ко мне? — рявкнул Бартон. — Этого еще не хватало! Он что, прилетел вместе с вами?
— Летел, но в Дакаре и здесь я его не видел. Мне кажется, ему не было смысла лететь со мной в одном гравилете — только время терять. Я думаю, он объявится здесь сегодня…
