— Автомобильная авария. Она была одна в машине и ехала слишком быстро. Не справилась с управлением и врезалась в дерево. — Джемма пожала плечами. — Я не могу понять, какие у них причины винить его, кроме того, что отпустил ее одну и не смог уберечь.
Уберечь? От чего? — подумала Грейси. Рассказ Милы о том, что ее мама хотела жить в городе, наполнился новым смыслом.
— И они считают это достаточным, чтобы не приезжать и не видеться со своей внучкой?
— Видимо, да.
— А родители Луки?
— Они давно умерли, один за другим. Лука тогда был далеко, учился в университете. Как раз когда он приехал на похороны отца, они с Сариной и решили пожениться. Но Мила не скучает, — внезапно сменила тему Джемма. — Я заезжаю, по крайней мере, два раза в неделю, а Лука так все время здесь. А теперь вот и вы приехали.
Грейси почувствовала какой-то подтекст под этими словами, и ей подумалось, что Джемма не так уж простодушна, какой хочет казаться.
— Я ненадолго, — сказала она.
— Ну, если вы так говорите…
Джемма повернулась к своей роскошной машине.
— Я думала, вы побудете подольше, — сказала Грейси. — Я уверена, Мила рада, что вы приехали. И Лука тоже.
— Лука привык к моим внезапным приездам и отъездам, но мне не хочется ему надоедать. Уверяю вас, он только рад этому.
Джемма доверительно улыбнулась.
Грейси вдруг ужасно захотелось, чтобы эта молодая женщина побыла еще. Только сейчас она почувствовала, как сильно ей не хватает Келли и Сары. Как бы ей хотелось поговорить о… обо всем. Включая странное нежелание оставаться наедине с хозяином дома.
— О’кей, — сказала она. — Надеюсь скоро вас увидеть снова.
— Я тоже надеюсь, — с улыбкой проговорила Джемма и, поцеловав Грейси в обе щеки, села за руль.
Машина рванула с места.
Грейси медленно пошла к дому. Мила снова сидела в кабинете Луки, а тот, сидя за столом, следил за ней своим обычным заботливым взглядом. При появлении Грейси он поднял глаза.
— Привет, — сказал он с лучезарной улыбкой.
— Привет, — отозвалась она почему-то сипло.
— Хотите поговорить сейчас?
От его глубокого, сочного голоса у Грейси по спине пробежал холодок.
Да-да, она очень даже хотела поговорить о том, как разыскать отца, но только не здесь, где чисто мужская обстановка, все это темное дерево и кожа подавляли ее. Тут у нее возникали какие-то желания, а это никуда не годилось.
— Давайте не сейчас. Я подумала, может, сводить Милу к Гран-нонне?
Лука кивнул.
— Хорошо. Мила! — позвал он.
— Si?
— Грейси предлагает сходить к Гран-нонне.
— Не хочу.
— Почему?
— Не хочу и все!
Грейси растерялась, не зная, то ли ей остаться, то ли уйти, предоставив Луке разбираться с дочерью самому. Но тут она заметила выражение нерешительности на его лице. Он явно был ошарашен упрямством Милы и не знал, что делать.
Девочку слишком избаловали. Грейси набрала в грудь воздуха и вмешалась в назревающий конфликт:
— Пойдем, Мила. У твоего папы много работы, а мы сходим, навестим твою бабушку. Почему ты не хочешь?
Нижняя губка Милы задрожала.
— Она живет в нашем поместье, а приходит к нам на обед раз в неделю. С чего вдруг мы должны идти к ней?
Хм. Пора пускать в ход артиллерию.
— А тебе не кажется, как ей, наверное, одиноко жить на другом конце поместья и видеться с тобой только изредка?
Глаза Милы расширились, ее испуганный взгляд перебежал от Грейси к Луке, который закивал головой.
— Что, если мы возьмем немножко мармелада, который привезла Джемма, пойдем к Гран-нонне и все втроем попьем чаю?
Уловка сработала.
— А Пино пригласим? — спросила Мила.
— Конечно. Ну что, пошли?
Мила посмотрела на Пино, словно ища у него поддержки, встала и взяла Грейси за руку.
— Мы недолго, — сказала Грейси, оборачиваясь к Луке. — Мила еще успеет поспать перед обедом.
Лука кивнул.
— Хорошо. Спасибо.
Его лицо выражало удивление. Бедный парень не знал, как заставить дочку слушаться.
— Не беспокойтесь.
— Увидимся.
— До свидания.
В тот же день, позже, проведя часок с маленькой девочкой, ее величественной бабушкой и игрушечным конем, Грейси уложила Милу в постель. Она и сама с удовольствием бы прилегла, но надо было с толком использовать освободившееся время.
Неслышно ступая босыми ногами, подавляя зевок, Грейси подошла к двери кабинета Луки. Все было тихо. Она постучала. Тишина. Грейси толкнула дверь. Снова ничего. Компьютер Луки был выключен, лампа на столе не горела, не было никаких следов Цезаря. Рядом с компьютером стоял телефон.
Лука сказал, что можно звонить в любое время. Вот она и позвонит в австралийское посольство.
Грейси подошла к столу, села в кожаное кресло Луки и, набрав номер, стала слушать долгие гудки.
Сердце тяжело билось. Что они скажут? Вдруг они его нашли, и он ждет ее звонка? Или нашли его, а он заявил, что не хочет ее видеть? Или нашли его, но он…
— Мисс Лейн! — послышался в трубке женский голос. — Мы пытались связаться с вами!
О господи! Они его нашли! Они нашли его и пытались сообщить мне об этом, а я заставила их ждать!
— Извините, я переехала, — выдавила Грейси. — Вы… вы нашли его?
— Очень жаль, дорогая. Но… мы хотели вам сообщить — у нас на следующий месяц будет прием для австралийцев, и мы хотели узнать, включать ли вас в список гостей.
Грейси старалась понять, о чем ей говорят, но это плохо получалось.
— Прием?
— Да. Для австралийцев, проживающих в Риме. Вы придете?
Охватившее Грейси разочарование мешалось со странным чувством радости, что еще остается надежда.
— Ничего, если я вам перезвоню позже?
