Осколки

что и сам не буду рад-то…

но зато уж пена будней
никогда не испугает,
по-над пеной — без опаски,
хоть и нету тормозов, но
пролечу я безрассудно,
для врагов недосягаем,
мимо горестной развязки
на давно звучащий зов твой…

зов из далей мирозданья…
все, родная! до свиданья…

Будда

Рождения Будды давно ожидали в горах Гималайских,
а Будда родился в семье тети Раи из города Пскова.
Семья небольшая: сама тетя Рая да этот малайка,
но счастливы были и мать, и ребенок, поверьте на слово.

А Будду искали монахи суровые в ярких одеждах.
И был этот поиск в неведомых землях опасным и долгим.
Но вот ведь беда: военком оказался во Пскове невеждой,
и Будду призвал он в Афган — к исполнению ратного долга.

И Будда с десятками прочих советских мальчишек незванным
прошелся огнем по земле, не хотевшей советского рая.
Но был он в горах Гиндукуша убит из засады душманом
(совсем недалече от Будду заждавшихся гор Гималаев).

Монахи чуть-чуть не успели. Увидели только, как Будда
нелепо споткнулся, упал на бегу — будто в шутку, ребячась…
Они помолились смиренно и тихо исчезли оттуда.
А тело солдата отправили в Псков — пусть родные оплачут.

И снова рождения Будды с терпением ждут в Гималаях:
ведь смерти же нет — есть одна только цепь превращений. Всего лишь…
Увы, но во Пскове буддизм не прижился — и бабушка Рая
все плачет и плачет, бедняга… И как ты ее остановишь?

Блокпост

Ты чуешь, командир, как пахнет лето?
Полынной горечью земли согретой,
травою пряною с некошеного луга
и кровью нами залитого юга.
Настоем ягод в шелковичной кроне,
прокисшей медью стреляных патронов,
солярой горькою из приданого танка
и смертью от неубранных останков.

Рассвет над Костромой

А где-то там, над Костромой,
тишайший выдался рассвет,
сопит в подушку мальчик мой,
ему сегодня девять лет.
И в кухне капает вода
из крана — словно метроном
ведет отсчет с тех пор, когда
надолго я покинул дом…
Еще будильник не звенит,
но стрелки близятся к восьми,
а здесь давно аул не спит —
идет зачистка, черт возьми!
И если где-то полыхнет —
пойдет пожива для ствола…
Нам Бог за это явит счет,
а им свой выставит Аллах.
И справедливей и точней,
чем человечий вялый счет.
Ну, а пока — война в Чечне.
Война идет… Идет… Идет…