партией.
Ей, конечно, плевать, но, в конце концов, они все еще женаты! Хотя для него это, наверное, не имеет значения. Бессердечный хам!
Интересно, что сказали бы в его любимом обществе, узнав, что на самом деле он пират и американский шпион?
Она мысленно улыбнулась, подумав, что ему будет очень больно падать с такой высоты. Найти его не составит труда — в свое время. А когда оно придет?
О чем она раздумывает? Один танец с ним, одна встреча у Олмаков — и она полна мечтаний, как леди Мэри.
Чего она ждет? От нее зависит судьба всей команды. Пока они сидят в сыром трюме ее корабля и питаются отбросами, она ест три раза в день и спит на перине.
Завтра же она доложит лорд-адмиралу, что нашла капитана Де Райза и тем самым выполнила свое задание.
Но стоило ей принять это решение, как в ушах зазвучал голос Джулиана: «Что бы ни случилось, не верь этому человеку. Он предаст тебя так же, как в свое время предал твоего отца. Будь начеку, Рини, иначе закончишь жизнь на тюремном судне!»
Неужели ее отец был офицером королевского флота? Был осужден? Попал на тюремное судно? Это звучит слишком нелепо, чтобы быть правдой.
Нет, Джулиан врал. Он выдумал все, и даже то, что все равно любил ее. Да он и не любил ее никогда.
«Самоуверенный ублюдок! Решил, что у меня не хватит мужества выдать его, — думала Морин, кипя от злости. — Неудивительно, что он вышел от Олмаков с таким беззаботным видом. Ничего, первое, что я сделаю завтра утром, — это сообщу о нем Питеру Котуэллу».
Размышляя подобным образом, она не заметила, что карета остановилась перед их маленьким домом.
— О да, — не унималась леди Мэри, — ваш сегодняшний триумф станет предметом зависти всех мамаш, которые побывали у Олмаков, не говоря уж о тех, кому не посчастливилось получить приглашение. Вы были единственной, с кем танцевал господин Дартиз. Нравится вам это или нет, но он выбрал именно вас. Подождите до утра. Вас просто засыплют приглашениями. Вот увидите!
Морин лежала на мягкой перине, но не могла уснуть. Завтрашние газеты напишут обо всех преступлениях Де Райза.
Джулиан Де Райз! Она скрестила руки на груди. Жалкий ублюдок! Дьявол! Злодей! Скоро она посчитается с ним!
«Рини, я все равно любил тебя».
Накрыв голову подушкой, она пыталась избавиться от дьявольского шепота, который продолжал звучать у нее в ушах.
Но вновь и вновь она танцует с Джулианом у Олмаков. Чувствует тепло его рук, слышит завораживающий звук его голоса, пробуждающий в ней давно забытое желание.
Нахлынувшие вслед за этим воспоминания стали еще более мучительны.
Морин увидела себя ласкающей его могучие плечи, затянутые в дорогой темный китель. Затем воображение унесло ее в далекую Вест-Индию. Дикая песчаная отмель. Расстегнув его китель, она страстно целует мускулистое тело…
Проклятие! Она вскочила и перевернула подушку на другую сторону. Так продолжалось довольно долго. Найдя в конце концов удобное положение, Морин вдруг подумала, какова была бы реакция молоденьких лондонских дебютанток, если бы они увидели Джулиана обнаженным! Смогли бы они так же, как она, очертя голову броситься в его объятия?
С этой мыслью она закуталась в одеяло до самого подбородка и уставилась в местами протекший потолок.
Завтра такой напряженный день. Необходимо выспаться, а она вместо этого пялится на потолок Джонстонов.
Перевернувшись на бок, Морин прибегла к безотказному методу борьбы с бессонницей — планированию казни Джулиана Де Райза.
Прогнав прочь карибский бриз, нежные слова и ласки, она следует за тюремной повозкой, перевозящей Де Райза в Тайберн. И вскоре присоединяется к торжествующим крикам жаждущей крови толпы. Она смотрит как он, одетый в лохмотья, поднимается по ступеням эшафота. При виде петли его лицо бледнеет от ужаса. Морин с наслаждением видит, как дрожат его колени, а помощник палача грубо толкает его вперед. Ее окутали сладкая пелена сна и небывалый покой от сознания, что справедливость наконец-то восторжествовала.
Но на этот раз во сне пришли воспоминания…
Глава 9
Морин устроилась под бушпритом «Забытой леди», лежа в свернутом парусе, как в гамаке. Она смотрела на звезды, сверкавшие в вышине, словно алмазы. Корабль стоял на якоре недалеко от берега. Волны с тихим шорохом набегали на белый песок отмели поросшего пальмами атолла.
Молодая луна не могла затмить сверкание звезд над черной водой бухты. Мысли Морин медленно текли вслед за плывущей по небу луной, а затем стремительно ринулись вниз, на землю, точно звездный дождь.
— Джулиан, — прошептала она в черноту ночи, — приди ко мне.
Его целомудренный поцелуй разбудил в ней безудержные эротические фантазии. Порой Морин думала, уж не заколдовал ли он ее каким-нибудь варварским заклинанием.
Джулиан обнимает ее… целует… губы, шею, плечи, грудь…
От этих мыслей ее щеки пылали жаром, несмотря на ночную прохладу.
Неподалеку без единого огня стояла на якоре «Судьба». Зажигать свет было слишком рискованно. Рядом могли оказаться корабли, охотившиеся за участниками Альянса.
В последние дни у Морин уже вошло в привычку пристально всматриваться в изящные контуры корабля Джулиана до тех пор, пока не различит окна его каюты.
Ей было интересно знать, как выглядит его каюта. Обставлена ли она с пиратской пышностью: сундуки с сокровищами, мягкое ложе с подушками для любовных утех, или, наоборот, в ней нет ничего лишнего, как принято у американцев.
Морин очень хотелось принять его предложение на ужин, но отец сказал «нет» и топнул ногой, не дав ей открыть рот. Она недоумевала, почему отец так переменился к капитану Де Райзу после того, как тот пригласил ее посетить «Судьбу».
— Я не отпущу тебя туда одну, девочка. До тех пор, пока не буду уверен в его намерениях, — сказал отец строго.
Морин хорошо знала своего отца. С ним было бессмысленно спорить, особенно когда он говорил таким тоном.
Она не понимала, какие намерения имел в виду отец. Ей хотелось лишь одного — поцелуев Джулиана.
Морин задумчиво смотрела, как волны, разрезанные якорной цепью надвое, разбиваются о борт «Судьбы».
Вдруг в густой тени от корпуса судна она заметила какое-то движение. Присмотревшись, она увидела лодку, в которой сидел человек. Лодка шла в сторону «Забытой леди».
Сердце девушки радостно забилось. Джулиан!
Подавшись вперед, Морин наблюдала, как лодка быстро и бесшумно пересекает пространство между кораблями.
Видимо, он обмотал весла тряпками. Если бы она не смотрела в ту сторону, то ни за что не услышала бы его приближения.
Ни вахтенный на палубе, ни дозорный на мачте не заметили подплывающего Джулиана.
Если отец узнает об этом, матросам несдобровать, но она не собиралась докладывать отцу.
— Морин, — прошептал Джулиан, когда его лодка подплыла к судну, — спускайся. Едем со мной.
Она с трудом подавила желание немедленно спрыгнуть к нему.
— Отец не разрешает мне одной посещать ваш корабль. Я дала ему слово.
Джулиан улыбнулся, глядя на нее снизу вверх:
— Поэтому мы поедем на берег.
Морин молча кивнула. Она действительно ничего не обещала насчет берега. Через секунду она была в лодке.
Несколько сильных взмахов веслами — и они оказались рядом с берегом.
— Почему ты не носишь платье, которое я подарил? — спросил он.
— Оно слишком роскошное для меня, — ответила Морин, потупившись.
Джулиан повернул к берегу, держась позади двух стоявших на якоре шлюпок, чтобы их не увидел дозорный. Морин выпрыгнула из лодки и, ухватившись за канат, привычным движением вытащила ее на берег почти до половины.
— Наверное, платье и вправду слишком роскошное, — рассмеялся Джулиан.
Она поймала себя на мысли, что дамы, с которыми он общался, вряд ли прыгали из лодки в воду, не доплыв до берега. Морин была рада, что сейчас ночь и он не видит, как она покраснела. Мужчина с такими манерами не будет добиваться от нее того, что легко может получить в любом порту за несколько монет. Дьявол, с такой внешностью и монеты не понадобятся.
Они брели вдоль песчаного берега. Морин гордо шагала впереди, а Джулиан шел сзади с шерстяным одеялом под мышкой.
— Морин, взгляни на меня, — позвал он. — Мне нравится, что ты ловко управляешься с лодкой, не боишься ступить босой ногой в океан и разбираешься в такелаже не хуже самого опытного моряка.
— Но ведь я не леди, — прошептала она едва слышно.
— Ты просто не знаешь об этом. Сейчас это платье кажется неуместным, но наступит день, когда ты наденешь его и другие женщины, глядя на тебя, умрут от зависти. Держу пари, если ты будешь представлена в лондонском свете, то тебе гарантирован титул «леди сезона». Ни одна их этих неженок не сравнится с тобой. Огонь, который горит в твоей душе, стоит всех нарядов, вместе взятых.
— Сомневаюсь. Я однажды была в Лондоне, и никто не обратил на меня внимания.
— Я бы обязательно обратил.
Даже в темноте она заметила, как горят его глаза, и вдруг поняла, что его не смущают ее сильный загар и ее порывистые движения. Джулиану все равно — в платье она или в робе. Его не заботит, что ее волосы пахнут солью и дегтем, а на руках мозоли и смола. Он любит ее. Любит такой, какая она есть.
Словно прочитав ее мысли, он обнял ее и зашептал:
— Я не осмелился бы пойти против воли твоего отца ради забавы. Я постоянно думаю о тебе. Ты не похожа ни на одну из женщин, которых я когда-либо знал. Я хочу тебя,
