говоришь. Ты должна растолковать мне все поточнее, чтобы придумать, как заставить этого парня убраться к черту.
Я услышал отрывистые звуки и подумал, что нарушена связь. Потом понял, что она плачет.
— На Саут-Уодсуорт есть ресторан «Восход», — наконец заговорила Джули. — Я могу встретиться там с тобой через час.
— Возможно, я немного опоздаю. Я должен заехать домой за Мелиссой. Она захочет это услышать. И мы, вероятно, возьмем с собой Энджелину.
— Я надеялась… — Она не договорила.
— Надеялась на что? Что я не приведу их?
— Да. Это все затруднит… Я надеялась встретиться с тобой наедине.
Я швырнул трубку и записал адрес ресторана.
Я почувствовал приближение Линды ван Джир, прежде чем она заглянула в мой кабинет. Ощущение присутствия предшествовало ее появлению. Во многом был повинен очень сильный аромат ее духов, который она словно вела перед собой на поводке, как трио маленьких собачонок. Линда была моим боссом.
Мелисса однажды назвала ее «карикатурой на женщину». Линда была яркой, импозантной особой, обильно пользующейся косметикой, с зачесанными назад жесткими волосами, напоминающими пластины доисторического динозавра. Она выглядела так, словно носила костюмы с подложенными плечами, но в действительности плечи были ее собственными. Ее губы были ярко-красными и оставляли четкую линию помады на передних зубах, которую она часто облизывала острым язычком. Линда, как и многие, кто работает на рынке международного туризма, некогда мечтала стать актрисой или какой-либо другой знаменитостью из тех, кто судит любителей на певческих реалити-шоу. Ее не слишком жаловали женщины в нашем офисе и многие в туриндустрии, но я с ней ладил.
— Привет, дорогой, — сказала Линда, просунув голову в дверь. — Вижу, ты нашел инструкции.
Я даже не заметил их, но они были — объемистый конверт с деловыми бумагами, которые пахли ее духами, сигаретным дымом и пролитым вином.
— Они здесь.
— Пара из них горячие, — продолжала Линда с фальшивым энтузиазмом. — Они обожгут тебе пальцы, когда ты к ним притронешься. Давай встретимся по этому поводу через полчаса. — Она окинула меня взглядом. — У тебя все в порядке?
— Нет, не все.
Я не хотел вдаваться в детали, но чувствовал, что должен объяснить ей ситуацию, дабы отложить встречу.
Линда слушала с блестящими глазами. Она любила драму, а я предоставил ей ее.
— Какой-то парень хочет получить опеку над твоей малышкой? — спросила она.
— Да, но я собираюсь бороться.
— Твоя жена помешалась на детях, — сказала Линда. — Никогда не могла этого понять. — У нее не было детей, и она демонстрировала, что не хочет их заводить.
Я понимающе кивнул. Это была скользкая тема.
— Слушай, — продолжала Линда, — ты знаешь, что я в понедельник улетаю с шефом на Тайвань. Мы должны во всем разобраться до этого. Я специально вытащила свою задницу из кровати, чтобы встретиться с тобой этим утром. Нам нужно поговорить.
— Мы обязательно поговорим, — заверил я ее. — Я позвоню тебе, как только повидаюсь с Джули Перала, — все, о чем я прошу.
— Это немало, — сердито сказала она.
— Если хочешь, я встречусь с тобой у тебя дома.
— Рассчитываю на это. — Линда повернулась на каблуках и зашагала по коридору — ее туфли стучали, как барабанные палочки.
Мелисса возилась на полу с Энджелиной, когда я вошел в комнату. Прежде чем я успел заговорить, она спросила:
— Что не так?
— Звонила Джули Перала. Она говорит, что возникла проблема с усыновлением.
Мелисса побледнела, переводя взгляд с меня на Энджелину.
— Она сказала, что отец хочет забрать ее.
— Забрать? — Мелисса повысила голос. — Он ни разу ее не видел!
Я встретил Мелиссу тринадцать лет назад, когда мы оба были студентами университета штата Монтана. Она была худощавой черноглазой брюнеткой — привлекательной, умной, спортивной, самоуверенной, с высокими скулами и полными губами, выдающими все ее мысли. Я увлекся ею сразу. Я ощущал, когда она входит в переполненную комнату, еще не увидев ее. Но тогда у Мелиссы была длительная связь с футбольной звездой курса. Они были необычайно красивой парой, и я ненавидел его всей душой. Я чахнул по Мелиссе — мысль о ней будила меня по ночам. Когда стало известно об их разрыве, я сказал моему другу Коуди, что собираюсь жениться на ней. Он посоветовал мне выбросить это из головы, пойти напиться и лечь спать. Вместо этого я стал ухаживать за Мелиссой. Она считала меня надежным и забавным. К своему удовольствию, я обнаружил, что способен рассмешить ее. Все, что я хотел и хочу спустя все эти годы, — сделать Мелиссу счастливой. Когда через три года мы поженились, она заявила, что хочет детей. Это было следующим логичным и легким шагом. Вернее, мы так думали.
Теперешнее выражение ее лица сокрушило меня и вызвало желание кого-нибудь избить.
Я подошел и взял на руки Энджелину, которая радостно запищала. До того, как эта малышка вошла в нашу жизнь, я не знал, насколько сильно способен любить. Она была очаровательной — темноволосой и румяной, с большими и широко открытыми, как будто постоянно удивленными, глазами. Когда Энджелина просыпалась и поднимала головку с подушки, волосики у нее торчали в разные стороны. У нее было четыре жемчужных зуба — два сверху и два снизу. Но самым лучшим был ее смех, начинающийся глубоко в животе и постепенно охватывающий все тело. Смех был заразительный — мы начинали смеяться тоже, и тогда Энджелина хохотала еще сильнее, пока не изнемогала. Мы даже обращались к нашему педиатру, но он только рукой махнул. Недавно Энджелина научилась говорить «па» и «ма». На меня она смотрела, как на самое огромное и сильное существо на планете, пробуждая желание защитить ее от всего и всех. В ее глазах я был богом, который не мог бы совершить ничего неправильного. Я не хотел ее разочаровывать, но чувствовал, что, принеся эти новости, сделал это.
Я подумал, что неправильно понял адрес или название заведения, так как, когда мы вошли, я не мог найти Джули Перала ни за одним из столиков и ни в одной кабинке. Я уже достал телефон, чтобы позвонить ей, когда увидел ее машущей рукой из отдельного кабинета сзади, предназначенного для встреч и вечеринок.
Джули Перала была широколицей и широкобедрой, с мягким взглядом и утешительной профессиональной улыбкой. В ней было нечто одновременно сострадательное и прагматичное, и нам она понравилась сразу, когда мы впервые встретились с ней так много месяцев назад. Она проявила сочувствие к нашей ситуации и рассказала куда больше о «размещении», чем те, с кем мы общались в других агентствах. Ничего не делало ее счастливее, сказала она нам, чем размещение, где удовлетворены все три стороны — биологическая мать, приемные родители и ребенок. Она вызывала доверие. Я также подметил в ней грубоватое чувство юмора и подумал, что она могла бы здорово разгуляться после нескольких порций выпивки.
— Кофе? — спросила Джули. — Я уже позавтракала.
— Нет, спасибо, — ответил я.
Мелисса прижимала к себе Энджелину и смотрела на Джули Перала так, как, я надеялся, никогда не будет смотреть на меня.
— Я знакома с администратором, — сказала Джули, отвечая на вопрос, который я собирался задать, — и знала, что смогу получить этот отдельный кабинет. Пожалуйста, закройте дверь.
