Машина мчалась по проспекту на хорошей скорости, даже на очень хорошей, черт возьми, желтый свет, ничего, проскочим, кстати, когда вылетает ее самолет? Гриша не рассмотрел как следует билет, ладно, проскочили на желтый. Нет, не проскочили. Будто из-под земли вырастает гаишник и свистит, где он так научился свистеть? Надо остановиться, не остановишься – он передаст по рации… Остановился. Черт, время летит, что этот гаишник, не может передвигаться быстрее!
Инспектор приближался неторопливо, двигал ногами, будто изнемогал при каждом движении.
Ситуация была критической. Но Гриша вспомнил про семьдесят пять долларов, полученных от Лучаны, полез куда-то под плед, добыл эти спасительные зеленые бумажки, протянул инспектору.
Инспектор, будто фокусник, взмахнул рукой, и доллары неуловимо исчезли. Вроде их и не было никогда. Вообще-то они уже спокойно лежали под белой нарукавной крагой. Может, краги для этого и предназначены?
– Больше не нарушайте! – строго посоветовал инспектор.
– Никогда! – клятвенно пообещал Гриша и помчался к аэродрому на максимальной скорости, которую можно было выжать из его передвижного устройства.
Лучана, естественно, уже находилась на аэродроме, она шла через «виповский» зал, предназначенный исключительно для Особо Важных Персон, она шла и оглядывалась в надежде на чудо, в надежде, что Гриша сейчас вот появится здесь…
Министр, он шел рядом с Лучаной, только усмехнулся:
– Если он и появится, твой московский любовник, то в этот зал его все равно не пустят!
Глаза Лучаны вспыхнули венецианским гневом:
– Его всюду пустят! Это с ним я танцевала тогда, на приеме…
Министр, синьор Каппаттини, был лукав, как все политики:
– Жаль, что я его не рассмотрел!
По этой реплике стало ясно, что он его рассмотрел очень даже хорошо.
Любовник Гриша уже подъехал к аэровокзалу. Он поставил машину на первое попавшееся место и, схватив сумку с живым грузом, заспешил ко входу. Кто-то на него оглянулся. Гриша понял, что оплошал, что сейчас он ведь женщина, сменил походку и, покачиваясь на Дусиных каблуках, засеменил, как и положено женщине.
На втором этаже, в зале вылета, народу было – больше чем требовалось. Гриша быстро заполнил таможенную декларацию, разумеется написав в ней имя и фамилию Лучаны, как услышал объявление диктора:
– Заканчивается регистрация пассажиров, вылетающих рейсом «Алиталия» по маршруту Москва – Рим!
Гриша, стиснув зубы, рванул к таможенникам. Он пробивался сквозь толпу, крича писклявым голосом и с иностранным акцентом:
– Пропустите меня, мой самолет вылетает! Пожалуйста!
Он работал как голосом, так и локтями. Он прорвался к таможеннику, он предъявил декларацию, он догадывался, что здесь надо вести себя спокойно, иначе таможенник заподозрит неладное и обнаружит Сюрприза. А так Гриша держал сумку с собакой в руке и вроде бы равнодушно ждал.
– Закончена регистрация пассажиров, вылетающих рейсом «Алиталия» по маршруту Москва – Рим…
Таможенник пожалел Гришу, он шлепнул печать на декларацию:
– Бегите, синьора, может, еще успеете!
Гриша помчался регистрироваться.
– Что ж вы так поздно! – сказала строгая дама. – Еще бы минута… – И выдала Грише талон с номером места.
Теперь предстояло самое страшное. Паспортный контроль. Гриша и здесь рванул без очереди.
Милая девушка взяла у Гриши паспорт, открыла на той странице, где была наклеена фотография Лучаны, и вперила взгляд в Гришу. Платок, сползавший с головы, прикрывал только лоб. Сходства между Лучаной и Гришей не было, конечно, ни малейшего. Сердце у Гриши остановилось. Он стоял на паспортном контроле с остановившимся сердцем, а милая девушка смотрела на него не моргая. Грише показалось, что он умер…
Лучана Фарини уже поднималась по трапу в салон первого класса, она поднималась по трапу и оглядывалась, как прежде в «виповском» зале.
Министр поддерживал ее под локоть:
– Ты свалишься!
– Ну и пусть! – огрызнулась Лучана и вошла в самолет.
Ее место оказалось у прохода.
– Хочешь у окна? – предложил Министр по имени Маурицио.
– Оставь меня, мне все равно! Ты знаешь, я, пожалуй, не полечу в Рим, сейчас я вылезу…
– Ты сошла с ума! – Маурицио обнял ее за плечи.
– Да! – сказала Лучана.
Послышался мужской голос:
– Дамы и господа! Командир корабля приветствует вас в самолете компании «Алиталия», следующем рейсом Москва – Рим…
Самолет уже выруливал на взлетную полосу. Лучана вскочила с места и кинулась к аварийной двери:
– Остановите самолет! Немедленно! Я выхожу! Командира корабля ко мне!
Она дергала дверь, дверь не поддавалась.
Стюардессы, стюарды, бортмеханик, даже Министр, забыв о том, что он Министр, все окружили Лучану, успокаивали ее, пытаясь оттеснить от двери, но Лучана продолжала в отчаянье:
– Отойдите! Оставьте меня! Остановите самолет, я оплачу расходы! Я выхожу, вы понимаете?.. Мне надо выйти!..
– Это невозможно, синьора.
– Все возможно! Люди вы или нет? Где командир? Остановите самолет! Люди вы все или нет?!
Она подняла глаза, полные слез, и вдруг увидела…
Она вдруг увидела…
Она увидела, что там, в глубине салона, закутанный в плед, сидит Гриша и смотрит на нее, не отрываясь.
Она замолчала и улыбнулась.
А Гриша открыл молнию, что запирала дорожную сумку, Сюрприз выбрался на волю, стрелой понесся к хозяйке и прыгнул к ней на руки.
Самолет набирал высоту. Вскоре он уже летел, как в песне, над облаками поверх границ…
