Выкрикнув это, нищий повернулся и быстро побежал прочь.
– Подожди! – Как ни странно, за то время, что нищий изрыгал свои проклятия, Илькавар успел привыкнуть к его жуткому обличью. Юноша даже немного пришел в себя. Подумаешь, безумец в лохмотьях! Илькавар и не такое видал! В конце концов, он же побывал в ужасных застенках Тарантии, и сам грозный король Конан допрашивал его, в то время как тяжелые цепи висели у Илькавара на руках и ногах и впивались в его плоть. У него даже сохранились следы.
Поэтому Илькавар решил во что бы то ни стало выяснить, кто этот нищий старик, каким образом он пробрался в дом и что означают его странные проклятия мертвецу?
Разумеется, сам Илькавар не испытывал нежных чувств к почившему Катабаху. Но ведь дядюшка умер, не так ли? Дядюшка больше никогда никому не причинит зла. Следует думать о том, что есть, а о не о том, что давно миновало.
– Стой! Подожди! – взывал Илькавар.
Серые лохмотья мелькали у него перед глазами, когда он гнался за нищим через анфилады роскошных комнат. Нищий, казалось, хорошо знал дом Катабаха. Он уверенно нырял в переходы, о существовании которых неопытный человек мог даже не подозревать, он открывал замаскированные драпировками двери и в конце концов выскочил в сад и исчез.
– Проклятье! – Илькавар ворча закрыл последнюю дверь.
В саду не обнаружилось никаких следов. Нищий словно растворился в воздухе.
– Хотел бы я знать, кто это был, – говорил себе Илькавар. – Что он делал в моем доме? Откуда такая ненависть к Катабаху – это я еще могу понять… Хотя нет, не могу. Это нечеловеческое чувство, слишком яростное для того, чтобы его могло вместить в себя человеческое сердце.
В конце концов Илькавар принял единственное разумное в данной ситуации решение: нищего он выбросил по возможности из головы, прихватил пару кувшинов аквилонского, как и собирался, и отправился в «Зеленого медведя».
Как оказалось, дворецкий уже прибыл туда и разместился со всеми удобствами в небольшой комнатке. Илькавар лично удостоверился в этом, однако тревожить покой старика не стал. Если бы новый хозяин имения увиделся с дворецким, то не удержался бы и начал расспрашивать про загадочного нищего, а это могло бы вызвать нежелательные последствия.
Дворецкий, небось, перепугается до полусмерти и сбежит. А сбежав – пропадет где-нибудь на большой дороге. Илькавар меньше всего на свете хотел его гибели.
Поэтому он уселся на стол и выставил кувшины.
– Угощаю! – объявил он.
Хозяин «Зеленого медведя» недолго думая присоединился к веселому обществу. Ему любопытно было послушать.
Два кувшина аквилонского прикончили очень быстро, так что скоро опять возникла нужда в выпивке.
Илькавар рассказывал с громким хохотом:
– Все слуги разбежались! Я прихожу – а в доме никого, кроме дворецкого, и тот напуган до полусмерти. Воображаю, какие ужасы наговорил им обо мне дядюшка.
– Нет никого страшнее нашего Илькавара! – гомонили кругом. – Ха-ха, вот так чудовище! Особенно когда пьяный. Но и трезвый хорош: лицо розовое, глаза голубые… Он похож на ночной кошмар!
Илькавар чувствовал себя совершенно счастливым. Он смотрел на своих разгоряченных выпивкой и веселой болтовней приятелей, и ему думалось, что нет в мире ничего лучше, чем вот так сидеть и смеяться.
И только маленький червячок беспокойства изредка шевелился в глубине его сердца, но Илькавар упорно не обращал на него внимания.
– А как насчет условия завещания? – спросил один из приятелей, некий Кракнор. Он слыл наиболее рассудительным во всей компании. – Ты собираешься выполнить его?
– Разумеется, – кивнул Илькавар. – Я человек честный, как известно. Да и не хотелось бы мне лишиться такого богатого куска. А законники – люди суровые. Если они пронюхают о том, что я нарушил условие, меня быстренько вытолкают взашей. Король Конан внимательно следит за тем, чтобы законы исполнялись.
Он назвал имя короля и смутился. Ему вдруг показалось, что остальные знают о его встрече с королем. Но это, конечно, было не так.
– Где находится склеп? – спросил Кракнор.
– В саду, за домом. Я там еще не был. Полагаю, у меня будет достаточно времени, чтобы там осмотреться.
– Странная фантазия – выстроить свою гробницу рядом с домом! – сказал Кракнор.
– Для меня это удобно, – пожал плечами Илькавар. – Я склонен рассматривать подобное расположение гробницы как проявление заботы о племяннике. Мне не придется ходить куда-то далеко, на кладбище. Все под боком – и живые, и мертвые.
– Мертвые – скверная компания для живых, – заметил другой их приятель.
– Согласен, но мне выбирать не приходится, – сказал Илькавара. – В конце концов, все это продлится три дня, а потом я прикажу замуровать вход в гробницу и посажу вокруг кусты.
– Хорошая идея! У Илькавара голова варит! Ура Илькавару! – закричали кругом.
Илькавар со смехом опрокинул в горло еще стакан.
– Может быть, кто-то хочет пойти со мной? – предложил он. – Посидим у гроба старикана, выпьем за его здоровье, скоротаем ночь?
– А что? – проговорил Кракнор, – Лично я не против. Аквилонское, которое сохранилось в запасах дядюшки Катабаха, произвело на меня сильное впечатление. Давно я не пил ничего подобного.
– Скажи уж прямо – никогда! – воскликнул Илькавар.
– И скажу! – подхватил Кракнор. – Никогда я такого не пил! А добрый наш хозяин, – он немного шутовски поклонился хозяину «Зеленого медведя», – нарежет для нас ветчины.
Сказано – сделано. Скоро вся харчевня участвовала в подготовке «экспедиции». Кругом обсуждали предстоящую вечеринку с мертвецом.
– Передай ему от нас привет!
– Спроси, хороши ли в Серых Мирах красотки?
– Не отваливаются ли у них части тела при объятиях?
– А как насчет нижней челюсти? Не мешает ли ее отсутствие поцелуям и милой болтовне?
– Что они там пьют, в преисподней?
Илькавар вдруг некстати вспомнил проклятья страшного нищего и то, что тот говорил о «преисподней», и холодок пробежал у него между лопатками. Однако он сдержался и поскорее отогнал дурное предчувствие.
– Так вот как здесь, значит, все устроено? – сказал Кракнор, озираясь по
