Я снял рюкзак и открыл его, потом сел. Интересно, подумал я, смогут ли боги остановить меня, потом решил, что, если бы они за мной наблюдали, то сделали бы что-нибудь уже тогда, когда я начал раскладывать перед собой составляющие моего заклинания. Забавно было думать, что находишься вне пределов их досягаемости, хотя, так сказать, прямо у них на задворках.
Я разглядывал Цикл, пытаясь собрать всю свою волю.
Ожидание лишь осложняло мою задачу.
Я глубоко вздохнул и начал.
17
У меня остались смутные воспоминания о том, как какая-то маленькая девочка трясет меня за плечо со словами:
– Не засыпай. Ты умрешь, если заснешь. Не спи.
Когда я открыл глаза, рядом никого не было – вероятно, это мне снилось. С другой стороны, для того чтобы видеть сон, нужно спать, а если я спал…
Не знаю.
Хлоп, хлоп, чмок, чмок.
Я знал, что это значит. Мои глаза открылись.
– Все в порядке, – громко сказал я. – Я вернулся.
Я никогда не думал, что мне придется приложить столько усилий для того, чтобы встать. Когда это наконец удалось, я понял, что должна была ощущать Алира, и я очень пожалел, что у меня нет больше листьев кельша. Мир вращался вокруг меня. Терпеть этого не могу.
Я сделал шаг и услышал вдалеке какой-то звук. Постепенно он становился все более настойчивым, и я прислушался. Это был голос Лойоша.
Я сумел повернуться, что оказалось вовсе не так просто, как вы можете подумать, и заковылял в направлении, указанном Лойошом. После того как, казалось, прошли часы, я нашел их там, где оставил. Маролан заметил меня первым, и я увидел, как он направился ко мне. Все его действия, казалось, происходили в замедленном темпе, так же как и у Алиры, когда она поднялась и тоже пошла ко мне. Я начал падать – как мне показалось, тоже медленно – и почувствовал, как они вдвоем подхватили меня.
– Влад, с тобой все в порядке?
Я пробормотал что-то, держась за них.
– Влад? Получилось?
Получилось? Что получилось? Ах да. Мне же нужно было кое-что сделать. Погоди, флакон… нет, он был у меня в руке. Все хорошо, Влад. Я поднял его. Темная-темная жидкость в прозрачном флаконе с резиновой пробкой.
– Что это? – спросила Алира.
Сформулировать ответ оказалось для меня слишком сложно. Я собрался с силами, посмотрел на Маролана и сказал:
– Обнажи руку.
– Которую? – спросил он.
Я покачал головой, он пожал плечами и обнажил левую руку.
– Нож, – сказал я.
Маролан и Алира, пожав плечами, обменялись взглядами, и Маролан вложил мне в левую руку нож. Я жестом предложил ему подойти ближе, и он, поколебавшись, подошел.
Я заставил себя побороть дрожь в руке, надрезая его бицепс. Протянув флакон Алире, сказал:
– Открой.
Я не мог заставить себя посмотреть на нее, хотя мысленно ругал себя за то, что не попросил ее открыть флакон до того, как сделал надрез Маролану.
Понятия не имею, как ей это удалось сделать, не уронив меня, но мгновение спустя она сказала:
– Готово.
Я схватил руку Маролана и поднес флакон к надрезу.
– Ты колдун, – сказал я. – Сделай так, чтобы жидкость проникла в твою руку.
Он озадаченно посмотрел на меня и облизнул губы. Внезапно я понял, что он решает, стоит ли мне доверять, Если бы у меня были для этого силы, я бы рассмеялся. Он думает о том, стоит ли доверять мне? Но, видимо, он все-таки решил исходить из предположения, что я знаю, что делаю. Какой все же дурак, подумалось мне. Я закрыл глаза. Алира встряхнула меня, и я снова открыл их. Когда я поднял взгляд, флакон был пуст и Маролан держал его в руке, вопросительно глядя на него. Я надеялся, что он не был нужен Кайре для чего-то важного.
– Пошли домой, – сказал я.
– Влад, – спросил Маролан, – что это все-таки было?
– Домой, – единственное, что я сумел повторить.
Последовала пауза, во время которой они, вероятно, смотрели друг на друга, затем, поддерживая меня под руки, направились в сторону леса.
Не помню, как именно я пришел к решению открыть собственное дело. Я оказался в определенной ситуации и вышел из нее наилучшим для себя образом.
Ситуации?
Что ж, когда наконец закончилась война между Клинком и Ролааном, последовал ряд случаев вымогательства. Найлар, мой первый босс, избавился от большей части того, чем владел, поскольку ему пришлось бы сражаться за то, чтобы сохранить свою собственность, и он не думал, что ему это удастся. Я отношусь к нему с уважением. Смелость – хорошее качество, но ты ничего не можешь заработать, когда мертв, и требуется определенного рода сообразительность, чтобы знать, когда стоит отступить.
В последующие месяцы у меня было много работодателей, но когда все успокоилось, я работал на типа по имени Тагихатн, или Такишат, или что-то в этом роде. Я так ни разу и не сумел правильно произнести его имя.
Так или иначе, он никогда мне не нравился, а я никогда не нравился ему. Большую часть моего заработка составляли комиссионные с собранной дани и тому подобное, и бывало это нечасто. Я выполнил несколько заказных убийств для людей, которым известна была моя репутация, что позволяло мне жить с комфортом. Однако убийства влекут за собой и немало головной боли; я предпочитаю иметь доход от не столь рискованных дел.
Я мог уйти и найти себе работу у кого-нибудь другого, но я к тому времени провел здесь всего несколько лет и мало кого знал. Так что лучшим способом выйти из положения было – убить Тагиджатина.
– Иди. Не спи.
От земли, казалось, исходило туманное сияние или оно висело в воздухе, не знаю. Было достаточно светло. Как долго мы шли через этот лес? Кто знает? Мое чувство времени меня окончательно подвело.
– Не спи. Иди.
Время от времени мы останавливались, и Алира с Мароланом приглушенно обсуждали, куда идти дальше. Думаю, они боялись, что мы ходим кругами. Тогда Лойош говорил: “Скажи им, что нужно идти туда, босс”, и я показывал в нужном направлении. Полагаю, к этому моменту они мне уже доверяли. Одним богам известно почему.
В какое-то мгновение Маролан сказал:
– У меня странное чувство.
– Что такое? – спросила Алира.
– Я не уверен. Что-то странное.
– Влад, что ты с ним сделал?
Я покачал головой. Говорить я был просто не в силах. Кроме того, что я с ним сделал? Ах да. Судя по словам Кайры, это была кровь богини. Почему я это сделал? Потому что единственной другой возможностью было позволить Маролану умереть.
И что дальше? Что он сделал для меня? Он спас мне жизнь, но лишь потому, что я на него работал. Друг? Чушь. Только не драгейрианин. Во всяком случае, не дракон.
Тогда почему? Не важно, все уже закончилось. И, так или иначе, я слишком устал, чтобы обо всем этом
