— Обожаю черное. У тебя есть что-нибудь еще этого цвета?
Уголок ее губ изогнулся.
— Думаю, да.
— Хорошо. Надень это завтра. — Он быстро поцеловал ее и ушел.
Клер стояла на крыльце и ждала, пока фары его машины не исчезли в сумраке дороги. Затем она вошла в гостиницу. До завтра, казалось, была целая вечность.
На следующее утро Клер встала рано. Она спала плохо — все время переворачивалась с боку на бок, но, несмотря на это, чувствовала себя полной сил и энергии.
Они с Итаном не говорили о любви, но все-таки решили попробовать начать сначала.
За последние несколько дней Клер поняла, почему Итан Сивер занял в ее жизни главенствующее место. Ей нравились его независимая позиция, тонкий юмор, острый ум, доброта, чувство справедливости и то, что он видел в ней особенную, очень значимую для него женщину, способную совершать самостоятельные поступки.
Ее радужное настроение длилось до тех пор, пока она не получила по электронной почте уведомление начальника отдела персонала компании Мейфилда. Стэнли Робертсон направил ей сводку о состоянии пенсионных накоплений Клер — без сомнения, по требованию ее отца. В сопроводительном письме отмечалось, что, проработав в компании более десяти лет, она накопила на своем пенсионном счете достаточную сумму, и излагалась просьба до конца года определиться с тем, в какие фонды она намерена ее направить, если уволится из компании.
В конце письма сообщалось, что окончательный расчет, включая компенсацию за неиспользованный отпуск, будет произведен по ее возвращении, когда она вернет ключи от офиса. И заключительная фраза была такова:
«Все ваши личные вещи, оставшиеся в офисе, будут выброшены, если вы не заберете их до конца месяца».
Этот холодный тон был так не характерен для человека, который принял Клер под свое крыло, когда она впервые пришла в компанию отца много лет назад.
— Ну надо же, ничего не сказано о лишении меня наследства, — вслух удивилась она. — Вероятно, об этом мне сообщат в отдельном письме.
Клер закрыла почтовый ящик и выключила компьютер. Сидя посередине разобранной кровати, она уперлась подбородком в колено и вздохнула. Ей было грустно оттого, что дело приняло такой оборот, но она не собиралась уступать свои позиции.
Итан позвонил через час, когда Клер вышла из душа. Она не сомневалась в том, кто звонит, поэтому ласково произнесла своим сексуальным голосом:
— Доброе утро, дорогой.
— Как ты спала? — спросил он.
— А как ты думаешь?
Клер услышала негромкий смех и живо представила, как в его зеленых глазах блеснул веселый огонек.
— У меня есть прекрасная идея, Клер.
Она взглянула на часы, стоявшие на туалетном столике. Еще не было десяти.
— Догадываюсь. А твои гости уже уехали?
Итан откашлялся.
— Да. Я посоветовал им отправиться в путь пораньше, потому что днем обещают дождь со снегом.
Клер взглянула в окно, на безоблачное голубое небо.
— Неужели?
— Конечно. Погода в Мичигане непредсказуема.
Она не знала, что ответить, поэтому издала какой-то нечленораздельный звук.
— Клер?
— Да?
— Как скоро ты сможешь приехать сюда? — спросил он напрямик.
Сердце ее сильно забилось, но она постаралась успокоиться.
— Если я возьму велосипед, то буду через сорок минут, учитывая подъем в гору.
— А если возьмешь автомобиль?
— Ну, минут через пятнадцать, потому что я еще не одета.
— Не надо одеваться. Бери автомобиль.
— Ладно, — засмеялась она.
Клер приехала к нему через полчаса. И это с учетом того, что она успела высушить волосы феном, наложить макияж и три раза сменить одежду, прежде чем остановиться на свитере в приглушенно-красных тонах, черных джинсах и сапогах на низких каблуках.
Итан стоял на балконе, скрестив руки на груди и расставив ноги, словно на носу корабля, омываемого океанскими волнами. Их отношения на самом деле чем-то похожи на бурное море, подумала Клер. Когда она вбежала, бросив сумку на балконный стул, всякая неловкость исчезла. Их тела прильнули друг к другу, и Клер поднялась на цыпочки, обвив руками его шею.
— Привет, — выдохнула она после долгого поцелуя.
Ладони Итана нежно гладили ее спину через пальто и свитер.
— Привет. Пойдем внутрь.
Она последовала за ним в дом, который еще не видела, но сейчас ее мало интересовал интерьер. Они прошли через холл, в котором пылал камин, затем поднялись по лестнице.
— Последняя дверь слева, — сказал Итан, пропуская Клер вперед.
Клер открыла дверь, быстро оглянулась вокруг, и взгляд ее остановился на огромной кровати, стоявшей возле стены. Покрывало было откинуто, подушки аккуратно разложены в изголовье. Клер подошла к кровати и села на краешек матраса.
— Ты можешь ее измять, — сказал он, протягивая ей руку.
Она протянула к нему свою.
— Только вместе с тобой.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
— Сегодня пятница, — напомнила Клер Итану.
— Слава богу, — с облегчением отозвался он.
Но, увы, эти слова были сказаны по телефону. Она снова находилась в Чикаго, а он — в Детройте.
Целый месяц после ее возвращения из Глен-Арбора они встречались по выходным либо у него дома, либо у нее на квартире. В течение недели, когда их разделяло множество миль, они звонили друг другу по телефону, обменивались электронными письмами.
Лишь одно облачко омрачало горизонт — приближалось Рождество, а Клер так и не примирилась с родителями, которые, очевидно, по-прежнему не признавали ее право на независимую жизнь. А она была серьезно увлечена мужчиной, которого выбрала сама, и стала создавать благотворительный фонд для помощи нуждающимся семьям и детям. Клер чувствовала, что ее знания и энергия нужны людям.
— Когда тебя ждать сегодня? — спросила она Итана. — Я думаю, мы сможем поесть у меня. Теперь в моей квартире есть обеденный стол.
— А я надеялся, что ты приедешь ко мне.
