– Я вас мигом догоню.
Он взял книгу и шагнул к выходу – а затем вдруг накренился вперед и с его уст сорвался стон. Примас упал прямо на бросившегося к нему Роуна.
– Ваша милость? – спросил Роун, подхватывая примаса, не давая ему упасть. – Что случилось?
А затем он нащупал в спине примаса стрелу, посмотрел на нее – и чуть не упал в обморок.
– Мне нужна помощь! – закричал он, но в библиотеке уже никого не осталось. Послышался страшный, тяжелый вздох, и пожар охватил самые дальние полки.
Роун взял Поула на руки и, пошатываясь, вынес из библиотеки. Поул потерял сознание, обмякнув у него на руках, словно мешок с зерном, но Роун как-то нашел в себе силы добраться до двора. Другие священники сообразили, что, должно быть, что-то случилось, и бросились на помощь Роуну. Они перенесли Поула из церковного крыла в большой зал, куда доставляли раненых и умирающих, и положили на бок. Примас еще дышал, когда священник-целитель и маг подошли обследовать рану. Изучив ее, они заметно помрачнели и покачали головами в ответ на вопрошающий взгляд отца Роуна.
– О боже, нет!
Он взял примаса за руку и принялся молиться о чуде. Веки Поула затрепетали, и он открыл глаза. Роун увидел, как взгляд их пытается сфокусироваться на его лице.
– Отец Роун? – едва слышно выговорил примас.
– Я здесь, ваша милость.
– Должен тебе рассказать. Должен рассказать тебе о Коланусе.
– О Коланусе? Не понимаю…
Внезапно глаза примаса сфокусировались на лице Роуна.
– Нет, – произнес он голосом, окрепшим в последнем всплеске жизни. – Я хочу рассказать тебе о примасе Нортеме.
– О Нортеме?
Поул схватил Роуна за рукава рясы и попытался приподняться с пола.
– Отец, я
– Нет. – Роун печально улыбнулся. – Вас ранили, ваша милость; вы не ведаете, что говорите.
– Я задушил его, потому что он хотел сделать своим преемником вас вместо меня.
Роун почувствовал, как у него екнуло сердце.
– Меня?
Поул отпустил рясу Роуна и бессильно осел на пол. Из уголка его рта засочилась тонкая струйка крови.
– Вы должны знать, что Нортем так и не сообщил…
Поул умолк и нахмурился.
– Не сообщил что? – Но даже задавая вопрос, Роун уже знал, что именно имел в виду Поул. Если Нортем не хотел видеть Поула своим преемником, он так и не сообщил ему имени бога. Он в ужасе посмотрел на умирающего. – Вы не знаете, так ведь?
Поул рассмеялся, что заставило его закашляться. Изо рта у него еще быстрее побежала кровь.
– Какой же я дурак. Оно все время было там. Старина Гирос записал-таки его.
– Что записал? – настойчиво уточнил Роун.
– Слушайте, отец, – сказал Поул, голос которого уже снова стихал. – У бога есть имя, и имя это – все, чем может быть бог. – Он снова закашлялся. Глаза у него закрылись, а кожа вокруг щек обвисла. – Единственное слово открывает все, что можно и нужно знать о боге.
– И какое оно? – спросил Роун. – Ваша милость, вы знаете имя божье?
Поул прошептал имя, но Роун не расслышал его.
– Пожалуйста, ваша милость, скажите мне!
Он наклонился, поднеся ухо к самому рту Поула, когда примас вторично прошептал это слово. Роун тяжело опустился на пол.
– Ну, конечно!.. – произнес он, пораженный до глубины души.
«Как же оно могло быть чем-то иным?»
Грудь Поула перестала двигаться. Роун протянул руку и закрыл примасу глаза. Он прочел молитву о душе Поула – но был уверен, что она ему не понадобится. Бог в конечном итоге даровал ему то, чего он хотел больше всего прочего. Прощение.
Вернулся священник-целитель, и увидев, что Поул отошел в мир иной, тоже быстро прочел молитву. Закончив ее, он в ужасе поднял взгляд.
– Отец! Отец! Имя божье! Он передал вам имя божье?
Роун улыбнулся и мягко положил руку на плечо священника.
– Разумеется, – сказал он, а затем добавил про себя:
