Заметив это перемигивание, Кингстон зло ухмыльнулся:
— Рад вашему сотрудничеству.
Взяв со стола Саманты расписание работы водительских экипажей, Кингстон вручил его Нилу со словами:
— Сделайте шесть копий этого документа и повесьте одну в комнате отдыха водителей, другую в холле, еще одну на доске объявлений. Одна копия должна быть у Ларри, а остальные — мне на стол!
— Для Сэмми — все, что угодно, — галантно произнес Нил и со словами: — Увидимся позже! — покинул кабинет.
Саманта чуть не рассмеялась ему вслед. Никому еще, даже Ларри, не удавалось расшевелить Вандермана. Но под тяжелым взглядом Эндрю у Саманты пропало всякое желание смеяться.
— Вы ко мне, мистер Кингстон? — деловито осведомилась она.
На мгновение показалось, будто он сейчас придушит ее, но Эндрю неожиданно улыбнулся.
— Да, обворожительная мисс Джордан! Я хотел бы обедать, ужинать и даже завтракать в вашем обществе.
Саманта чуть не задохнулась от негодования. С ледяной холодностью она ответила:
— Забудьте об этом. В рабочее время я служу «Компании грузовых перевозок», но свободным временем привыкла распоряжаться по собственному усмотрению!
— А если это деловой ланч? — не сдавался Кингстон.
— Это шутка?
— Я вполне серьезен. — И он отвел взгляд, чтобы Саманта не разглядела улыбку.
Но Эндрю был не в силах продолжать игру и рассмеялся так заразительно, что улыбнулась и Саманта.
— У тебя очаровательная улыбка, — заметил Эндрю. — Я никогда не мог устоять перед ней.
Поддерживая Саманту за локоть, он помог ей подняться и положил руки ей на плечи.
«Что происходит?» — тревожился тонюсенький голосок где-то внутри нее. Саманта почти не ощущала тяжести его рук, но их тепло проникало через пиджак и шелковую блузку.
Кингстона не меньше взволновала ее близость. Желание обладать этой женщиной нисколько не уменьшилось с годами.
— Мисс Джордан, не пора ли нам перекусить, пока аппетит иного рода не заставил меня забыть о еде.
Наступил подходящий момент, чтобы положить конец двусмысленным шуточкам. Пусть Кингстон поймет, что прошлое не вернуть!
— Если речь идет о деле, я готова вас сопровождать, — и она выскользнула из-под его рук. — Поскольку я временно исполняю обязанности секретаря, мне, возможно, придется делать какие-то записи? — Саманта взяла блокнот для стенографии и ручку. — У вас, вероятно, еще немало идей по усовершенствованию работы, — ехидно закончила она.
На лице Кингстона появилось выражение крайнего изумления, которое сменилось злостью. Чтобы унять раздражение, ему пришлось поглубже вздохнуть. Это-то и было ошибкой, поскольку он сразу же уловил обворожительный аромат ее духов. Он навеял воспоминания о восхитительных ночах, проведенных с ней на песчаных пляжах.
Его губы расплылись в улыбке.
— Хорошо. Идем. — И обняв Саманту за плечи, он вывел ее на улицу.
Теплый солнечный день напомнил Сэмми о беззаботном времени, проведенном в Мексике. Ее глаза потеплели при воспоминании о высоком, любящем подурачиться французе и отчаянном мексиканце, благодаря которым ее отпуск приобрел незабываемое очарование.
— Позволь полюбопытствовать, чему это ты улыбаешься? — похлопал ее по плечу Эндрю, возвращая с небес на землю.
— Да так просто. Вспомнила Мексику.
И неотразимого баска, о котором она писала, поддразнивая Ларри намеками о приглашении во Францию.
Деланно изображая равнодушие, Эндрю обронил:
— И что люди находят в этой Мексике?
Он подтолкнул Саманту к красной «севилле», выигрышно смотрящейся рядом со стареньким «линкольном» Ларри.
«А машина-то цвета крови, — ахнула в душе Саманта. — Это еще чья-то загубленная карьера». После разоблачения Винса у Кингстона появился серебристо-голубой «линкольн».
Открывая дверцу, Эндрю наблюдал за Самантой.
— Тебе не нравится?
— Почему я должна испытывать какие-то чувства к твоей машине? Она мне безразлична, — отмахнулась Саманта. И лишь поморщилась, когда Кингстон со злостью хлопнул дверцей.
— Может, поедем в «Гамлет руст»? — спросил Кингстон, усаживаясь за руль.
— Мне все равно, — услышал он в ответ.
Наблюдая за тем, как Эндрю поворачивает ключ зажигания, Саманта вспомнила ощущение тепла его рук на своих плечах.
Сейчас он явно расстроен ее безразличием. Сам виноват. Сэмми не просила тащить ее в ресторан.
«Мне все равно», — эхом отозвался ее ответ в ушах Эндрю. «Что ж, Ларри предупреждал, что она стала холодна и цинична с мужчинами». И Ларри считал его виновным в этой перемене.
В первый же день своего появления в компании Эндрю увидел ее фамилию на двери диспетчерской и набросился на своего друга:
— Какого черта! Это же та самая Саманта, о которой я тебе столько рассказывал. Почему ты скрыл, что она здесь?
Ответ Ларри поразил его:
— А она совсем не ждет твоего появления.
— Это она тебе так заявила? — удивился Кингстон.
— Тут и без слов все ясно. Я же видел, в каком она была состоянии. А зная твою репутацию бабника, нетрудно догадаться… — и Ларри красноречиво пожал плечами.
Эндрю опустил стекло, набрал в легкие свежего прохладного воздуха, пахнущего весной, и неожиданно обрел спокойствие. Улыбнувшись, он попросил:
— Расскажи мне о Плайя-дель-Сол.
Плайя-дель-Сол.
У Саманты загорелись глаза при воспоминании о безмятежных деньках, проведенных под ласковым мексиканским солнцем. А как забыть дальние морские заплывы и ночи, обворожительные ночи! Но о них лучше помалкивать. Саманта принялась описывать очаровательное курортное местечко, где провела отпуск.
Эндрю видел, что Саманта была там по-настоящему счастлива. Воспоминания перенесли ее обратно в Мексику, она забыла, что сидит в машине с человеком, навязавшим ей свое общество. Раздосадованный, Эндрю сцепил зубы и переключил внимание на дорогу.
Остановив машину у лучшего ашлендского ресторанчика, Эндрю выключил зажигание, но выходить не стал, а, повернувшись вполоборота, опершись локтем о руль, рассматривал спутницу в профиль. Маленький, чуть вздернутый носик, восхитительно пухленькая нижняя губка, нежный овал подбородка…
— Почему ты сейчас со мной, Саманта?
— Вы сказали, что это деловой ланч, — Саманта продемонстрировала блокнот в доказательство.
— Нет, не потому, — возразил Кингстон, откидывая прядку шелковистых волос, упавшую ей на глаза.
Прелестные бровки поползли от удивления вверх.
— Ах так! — отшвырнув блокнот, она потребовала: — Тогда вы скажите мне, почему я здесь.
— Ты это и без меня знаешь, только из глупого упрямства не хочешь признаться.
Саманте совсем не хотелось дать понять Эндрю, что он прав, и она продолжила:
